Читать Огненный Будда. Путь пепла - Мэттью Карре

Пепел все еще хрустел на его губах, когда он впервые попытался закричать.

Это было в долине Молчащих Камней – месте, где даже ветер не смел шевелить сухие травы. Агниш стоял на коленях у потухшего жертвенника, сжимая в руках глиняную табличку с выжженными письменами: "Ты отдал голос в обмен на пламя".

Он помнил тот момент у врат Храма Лунной Реки. Как черный дым вполз ему в горло, выжигая слова, оставляя лишь хрип. Как Страж шептал: "Язык – последняя цепь. Разорви – и станешь чистым сосудом".

Но теперь, глядя на свое отражение в маслянистой воде жертвенной чаши, он понимал – что-то изменилось.

Вода дрожала, повторяя движение его губ. "Мать…" Ни звука. Только пузырь воздуха, лопнувший у поверхности.

Тогда он опустил руку в пепел костра – того самого, что разжег без единого слова, силой одной мысли. Угли обожгли кожу, но боль была далекой, словно приходящей через толщу лет.

И вдруг – озарение.

Он сжал горсть пепла в кулаке и поднес ко рту. Вдохнул.

Горячая пыль заполнила легкие, проникла в кровь, в каждый нерв. Он закашлялся, и из его горла вырвался не хрип, а…

Дым.

Темный, вязкий, он клубился в морозном воздухе, принимая форму букв, слов, целых фраз, которые тут же растворялись. "Не устами", – понял Агниш. "Голос огня говорит иначе".

Когда через три луны у колодца в деревне Безмолвных он впервые заставил пламя заговорить за него, старейшина упал на колени. Из костра лился хор голосов – мужских, женских, детских – сливающихся в слова, которые Агниш лишь мысленно прокручивал в голове.

"Я не вернул речь", – осознал он, глядя на свое отражение в воде. "Я нашел ту, что громче слов".

С тех пор, когда язык ему был нужен, огонь говорил за него. Когда же требовалось молчание – пепел смыкал его губы надежнее любых пут.

И лишь иногда, в полном одиночестве, прижав ладонь к горлу, он ловил слабый шепот – отголосок собственного, давно отданного голоса, живущего теперь в каждом языке пламени, что он рождал.

Первый снег тихо падал на потухший костер, превращая серый пепел в хрупкое кружево. Агниш сидел неподвижно, скрестив ноги, его ладони лежали на коленях – левая раскрыта вверх, к небу, с тем самым знаком, что светился в темноте слабым золотистым пульсом. Холод не касался его. Он давно перестал замечать такие вещи.