История рассказанная в тишине.
Введение.
(или почему эта книга касается каждого из нас).
«Ты узнаешь его. Он идёт по рельсам, как будто есть путь назад. Он не помнит своего имени. Но помнит её. Это, возможно, последнее, что осталось в нем от человека».
Иногда мы думаем, что есть граница между миром и войной. Что травма – это про тех, кто был «там». Что психика – как броня: либо пробита, либо цела. Что если человек вернулся домой, значит, он в порядке.
Но, реальность куда сложнее. Тише. Опаснее в своей невидимости.
ПТСР – это не про слабость. Это про выживание. Про мозг, который застрял в режиме тревоги, про человека, который больше не может отличить утро от атаки. Про того, кто в мирной жизни продолжает сражаться – с тенью, с собой, с тем, кто любит. И когда любовь становится полем боя – проигрывают все.
Мы привыкли не замечать.
Вижу: молчит – значит, сильный.
Улыбается – значит, справляется.
Стал резким, агрессивным, отстраненным? Ну, просто характер.
Но часто за этим – человек, который захлебывается изнутри. Он не умеет сказать «мне страшно», потому что его учили быть сильным. Он не может признать боль – потому что боится потерять лицо. Он не кричит, потому что никому не доверяет.
Именно поэтому эта книга была написана.
Она не про диагноз. Она про молчание, которое доводит до трагедии. Про любовь, которую можно не спасти, если вовремя не увидеть. Про человека, который был как все. И постепенно стал кем-то другим. Незаметно. Пугающе. Навсегда.
В основе – реальность. История настоящих людей. Разговоры с теми, кто прошёл через войну – внешнюю или внутреннюю. Кто остался жив, но не узнал себя. Кто пытался сохранить семью, но не смог сказать: «мне плохо».
Именно об этом – эта история. Не о войне. А о последствиях, которые живут среди нас.
В мирных домах.
Среди тех, кого мы любим.
Иногда – внутри нас самих.
И если ты сейчас читаешь – значит, ты здесь. Значит, ты можешь сказать. Можешь услышать. Можешь остаться.
А значит – всё ещё можно.
Глава 1
Он пришёл туда, где всё начиналось. Или закончилось – он уже не был уверен.
Станция стояла молча, как затонувший корабль, вросшая в землю платформа, покрытая мхом, запах гниющей листвы и железа. Один фонарь светил, как будто вопреки всему – тёплый, усталый, он выхватывал из мглы силуэт мужчины.
Куртка на его плечах, как броня. Каждая складка – чужой след, каждый шов – шрам. Он стоял, потом сделал шаг. Не потому что знал, куда идти. Потому что не мог стоять.
