Раннее утро. Лучи солнца пробиваются сквозь неплотно задернутые шторы моей спальни. Я потягиваюсь, ощущая легкую тяжесть в теле – как будто всю ночь ворочалась и не могла найти удобное положение. Обычно я встаю сразу, но сегодня что-то держит меня в постели.
В конце концов, я решаюсь открыть глаза. Прямо перед моим взором – окно. Я смотрю в него, и сразу же понимаю, что нечто здесь не так. Во дворе… нечто.
Сначала я не понимаю, что именно. Кажется, что-то блестит, переливается на утреннем солнце. Прищурившись, я пытаюсь разобрать, что это такое. И тут до меня доходит: слизни.
Во дворе, на траве, на дорожках, на кустах – повсюду слизни. Их невероятно много. Несколько десятков, не меньше. Они медленно ползут, оставляя за собой серебристые следы. Но дело даже не в их количестве. Дело в их… организации. Они словно выстраиваются в какие-то странные, геометрические фигуры. Круги, спирали, линии. И движутся они неестественно слаженно, как будто управляемые невидимой силой.
Я вскакиваю с кровати, подбегаю к окну, приникаю к холодному стеклу. Глаза отказываются верить увиденному. Я никогда не видела ничего подобного.
Нарастающее чувство тревоги сжимает горло. Что это? Откуда они взялись? И что им нужно?
Не в силах больше выносить это зрелище, я решаю спуститься вниз и рассказать об увиденном.
Спускаюсь на кухню. Отец уже сидит за столом, попивая кофе и читая газету. Мать хлопочет у плиты, готовя завтрак. Брат, как обычно, уткнулся в телефон.
– Пап, – начинаю я, стараясь говорить спокойно, – там, во дворе… много слизняков. Очень много. И они… странные.
Отец поднимает глаза от газеты, бросает быстрый взгляд в окно, а потом снова возвращается к чтению.
– А, да, – равнодушно отвечает он, – бывает. Не обращай внимания.
– Но они… – я пытаюсь возразить, но отец перебивает меня.
– Кушай давай, – говорит он, – Остынет.
Мать тоже не проявляет никакого интереса. Она продолжает помешивать яичницу, не поднимая глаз. Брат даже не отрывается от телефона.
Я чувствую, как внутри нарастает протест. Как можно быть такими равнодушными? Как можно не заметить такую странность?
Я молча сажусь за стол, не притрагиваясь к завтраку. В голове пульсирует вопрос: что происходит?
Прошло несколько недель. Слизни из моей головы так и не вылезли, хотя во дворе я их больше не видела. Родители словно забыли об этом инциденте, брат и вовсе не обратил внимания. А я… я не могла отделаться от ощущения, что что-то изменилось.
