— Примёрзла что ли?
— Старшой, не трогай лучше.
— Довольно! Либо веди себя как
мужчина, либо наточи бритву.
— Говоришь как мой старик.
— Толковый он, верное. Как
поживает?
— А что ему сделается, старому грибу?
Старшой, оставь ты его уже. Странный покойник.
Из открытой плоти виднелась только
правая половина лица, принадлежавшего мужчине. Белая кожа
обтягивала скулы и челюсть так туго, будто могла порваться, из
глубокой глазницы смотрел снулый глаз, губы растянулись, являя
оскал чёрных зубов.
— Видимо, перед смертью он жрал
уголь, не иначе, — язык, всё внутри чёрное… клянусь кремнием и
камнем, действительно жуткий!
— Старшой, идём, пускай лежит
себе.
Они поднялись наверх, в загустевший
снежный вечер и увидели, что ворота были закрыты. Лодбарг вернулся
в общий зал башни, где застал опечаленного гостя.
— Он не зашёл, — горько воскликнул
торговец. — Мой бедный Олтаны один в ночи!
— Интересно, сколько ирбисовых шкур я
смогу получить, когда взойдёт солнце. — Попытка ободрить не
возымела успеха. — Ладно тебе, этот пёс загрызёт даже медведя, он
сможет постоять за себя!
Намган шмыгнул носом.
— Расскажи-ка лучше, где ты нашёл
человека?
Малорослый гном печальным голосом
поведал, как сам недавно поднимался по серпантину. Он ехал верхом
на Бурме, своём яке, а Олтаны разведывал дорогу, взламывал
грудью наст, рыл траншеи по глубокому снегу, — веселился. Вдруг
Намган заметил, что цангао остановился впереди, раздалось рычание.
Это было странно, ведь итбечи с щенячьих клыков учили своих собак
хранить тишину на снегу, не призывать лавины громовым лаем. И всё
же цангао что-то взволновало. Когда гном приблизился он увидел, что
из снега произрастал тонкий чёрный стебель руки со скрюченными
лепестками-пальцами.
— И ты решил притащить его?
Зачем?
— А что делать? — развёл руками
Намган. — Олтаны был необычно взволнован, я решил, что дух этого
мертвеца не ушёл на перерождение, а остался прикован к телу! Если
бы я просто продолжил путь, он мог бы оскорбиться и последовать за
мной, знаешь ли! Мне не нужны такие попутчики, Лодбарг!
В качестве знака, охраняющего от
дурных сил, Намган прижал к уху кулак.
— Я провёл краткий ритуал проводов,
но решил всё же забрать его к вам. На всякий случай.
— С тех пор собака странно ведёт
себя?
— Да, странно… Теперь мне кажется,
что Олтаны с самого начала просил оставить труп в покое. Но это
ведь он навлёк на меня… это он нашёл…