Оставив гостя, старший смотритель
распорядился запереть решётчатые двери крипты и отправился к себе,
творить священное действо письменности. Он был обязан вести
журнал.
***
В глубокой безлунной ночи над постом
разносился вой львиногривого цангао и рык снежных барсов. Одинокий
гном в шубе, прохаживался по стене с мушкетом и выдыхал пар. То и
дело он замирал, когда эхо начинало метаться между скалами и биться
об стены. Казалось, что в темноте то распалялся, то затухал бой
между зверями.
— Бедолага, — пробормотал гном,
кутаясь в шубу.
Он продолжил движение от одной
небольшой жаровни к другой, ненадолго задерживаясь возле искорок
тепла. В голове своей гном уже представлял, как будет отогреваться,
работая ложкой, пока сменщик морозит бока снаружи. Тёплые добрые
мысли… Что-то громко звякнуло внизу, на крошеном подворье, часовой
оглядел хозяйственные пристройки со стены.
— Денглад, это ты? Давно
пора, мошонка кротовая, я тут уже совсем околел! Денглад?
В тусклом свете ламп он не увидел
сменщика, не увидел вообще никого, на дворе было пусто. Снаружи
особенно тоскливо взвыл пёс и часовой вздрогнул всем телом.
Поразмыслив немного, он всё же решил спуститься во двор.
Медленно падал снег в маслянистом
свете, под ногами хрустело. Осмотревшись, гном заметил, что одна из
решётчатых створок крипты оказалась открыта. Так быть не могло,
ведь он сам давеча наматывал на них цепь и вешал замок. Кому могло
прийти в голову спускаться туда в столь поздний час?
Приблизившись, гном заметил, что обе
лампы висели на своих крючках при входе. Он сразу понял, что никто
в здравом уме просто не мог отправиться вниз без света, а значит…
от той мысли тело сковало оцепенение и, когда на плечо гнома легла
рука, он не сразу смог понять это.
— Не шуми, — прозвучало за
спиной совсем тихое.
Гном сбросил путы ужаса и развернулся
только чтобы мушкет оказался вырван из его крепких рук. Высокая
тёмная фигура нависала над стражем перевала, её черты были
неразличимы, но в верхней части тлела алая искра.
— У меня есть вопрос, —
твёрдые пальцы сжали горло бородача и отняли его от земли, — и
ты мне на него ответишь.
Дверь башни отворилась, проклятый
лентяй Денглад наконец-то покинул уютное тепло и вышел на смену.
Часовой попытался закричать, но куда уж ему было с ледяной хваткой
на горле, гном едва дышал.