— Профессор Флитвик! — обернулся я, видя перед собой
знакомого полугоблина. — Простите, что давно не приходил на
наши встречи. Дела-дела.
— Да ничего, я все понимаю, — махнул он рукой.
— Вся школа наслышана о вашем новом магазине. Я чего вас
побеспокоил-то, директор Дамблдор просил пригласить вас к нему в
кабинет. Не против, если я составлю вам компанию?
— Конечно, нет.
Несмотря на то, что он сам напросился, Филиус довольно долго
молчал и только на середине пути задумчиво сказал:
— Знаете, один мой знакомый полугоблин, Изя Вассерман,
очень хорошо о вас отзывался.
Я напрягся. Рассказать мой помощник по финансовым и юридическим
вопросам ничего не мог, но вот намекнуть — вполне. Флитвик
накинул на нас какую-то модификацию чар против подслушивания.
— Да и Пандора делает огромные успехи. Поэтому я хотел
узнать у вас, не хотите ли видеть одного старого полугоблина в
союзниках?
— Если это полугоблин Мастер Чар и магических дуэлей, то
почему нет? Особенно если этот не такой уж и старый полугоблин
понимает важность хранения секретов, — ответил ему я.
— Что вы, старый полугоблин не такой глупый, как вы
думаете, — рассмеялся он и снял чары. — Ну вот мы и
пришли. Пароль — вафельные трубочки.
— Благодарю за интересную беседу, — кивнул я уходящему
профессору, оставляя заметку переговорить с одним хитрым евреем.
Нет, в принципе Флитвик нужный кадр, и с точки зрения влияния на
школу, и с точки зрения его мастерства, но мог бы и предупредить о
таких вещах и посоветоваться заранее. Я повернулся к каменной
горгулье и сказал: — Вафельные трубочки.
Внутри кроме директора меня ожидал еще один гость — гоблин,
расположившийся в единственном для посетителей кресле и попивающий
чай. Это был серокожий черноволосый представитель их вида ростом
около четырех футов. На нем был серый костюм-тройка, поверх
которого ярко выделялась золотая цепочка от карманных часов. Влад с
такой уловкой уже встречался и просто создал трансфигурацией
воздуха кресло для себя. Как всегда, еще более роскошное и
удобное.
— Мистер Пирс, я, кажется, не разрешал вам колдовать в моем
кабинете, — недовольно высказался Дамблдор.
— Я решил, что не стоит беспокоить вас или домовиков по
поводу столь незначительной вещи, как стул. Но, если честно, я бы
хотел узнать, по какому поводу меня вызвали? Законы я не нарушал,
правила тоже, если вы хотите поговорить об открытии магазина и моем
там присутствии, то должны знать, что еще при переводе я получил
право отлучаться в свободное от уроков время, — переводя
взгляд с камнеликого директора на застывшее будто в вечном оскале
лицо гоблина, сказал я.