— Вейслер, — я зевнула, не договорив его имя, — поспешим!
Ничто не действует лучше в борьбе с сонливостью, чем пущенный
галопом конь, и мне не важно, что думают они, торговцы всех мастей,
разбегаясь и отъезжая с моего пути, мне собственно говоря, не важно
пострадает ли кто — то из них, попав под копыта моей лошади или
нет. Это должно их заботить.
Промчавшись по торговому тракту Аверда, мы подъехали к Авердану,
столице княжества. Вот здесь мне пришлось придержать коня и,
дождавшись спутников, затесаться в середину отряда — вынужденная
мера, не любят меня здесь, это во первых, и желательно сохранить
инкогнито, это второе. И вот теперь, степенно двигаясь между
закованными в железо стражниками, я начала осматривать окрестности
города.
Авердан неизменен как камни… или человеческая тупость. Восьмой
год наблюдаю одну и ту же картину — разбитые дороги, покосившиеся
грязные дома поселян, босоногие и полураздетые дети, нечесаные
женщины, мужики заросшие и инфантильные… И эти селяне гордо именуют
себя аверданами, гордятся своим умением перепить всех подряд, и
тем, что за нечесаными бородами и рубахами с засаленными
воротниками скрывается… великая аверданская душа! И не понять их
никому! В общем, смысл сей басни таков — они великие и могучие, все
остальные мелочные и злобные. И хрен докажешь авердану что перегар
не главное достоинство мужчины, а есть в их домах не хочется не
потому, что зазнаешься, а потому что там немытыми телами и мышами
воняет.
Но ладно селяне, народ дикий, необразованный, но жаждущий
величия и ищущий успокоения на дне бутыли с мутной гониловкой… меня
гораздо больше поражают их власти. К чиновнику в Аверде без даров
соваться смысла не имеет. Если секретарь не узрит в руках твоих
свертка, пакетика, ларца или чего по значимее, единственным что
сообщат, будет «Господин занят, устал, отсутствует…» и остальная
галиматья. Не люблю Авердан. По сути, завоевать сие мелкое
княжество труда не составило бы, но… существует Лига Независимых
Государств! Как же они меня бесят!
Подъехали к ржавым скрипящим воротам и теперь медленно
продвигаемся с толпой торговцев и поселян. Перед воротами отряд
толстобрюхих служивых аверданской армии, в красных сюртуках и
зеленых шароварах, именуемые «Государственным пошлинным
приграничным отрядом». И этим толстопузым с жадным взором и
загребущими ручками не имеет смысла говорить, что здесь не граница
государства. Они даже шуток не понимают, а уж факты и вовсе
воспринимают не иначе как личное оскорбление.