– Вот я и думаю, чем бы мне заняться. Моя голова набита знаниями Вед, Упанишад, сутр, но руки ничего делать не умеют.
– Не только руки, наверное.
– Зачем Вы так?
– Молчи, неверящий в Небо.
Слово бежит за словом. Нетерпимость есть нетерпимость.
Через мгновение дрова спора превратились в костер гнева.
Мина с Кумарой набросились на юношу со всей яростью истово верующих людей.
Радха отвернулась.
– А ты что думаешь, паломник? – Мина резко повернулась к Бодхи и замерла, увидев его глаза.
– Не шумите. Ребенок спит.
Все мгновенно притихли.
Вид паломника в красном наводил невидимый страх.
По белой раскаленной дороге, под белым диском солнца шли в страну реки Нормада пятеро человек и одна тень.
Тенью была старуха Рума.
Она была чандала. Отверженная. Изгнанная из Джати.
Самое презираемое, самое бесправное существо в Бхарате.
Рожденная от шудры-отца и брахманки-матери.
Она не имела права быть рядом с людьми из других Джати.
Она не имела права пить воду рядом с ними, есть, ходить, жить рядом с ними.
В городе она всегда ходила по левой стороне дороги и колотила камнем по дощечке, предупреждая людей о своем приходе.
Любовь родила чандалу Руму. Любовь родила страдания.
Сухощавая, жилистая старуха шла вдали от путников в серых лохмотьях, с пеплом в уставших глазах.
Чандала Рума шла сзади. Впереди шел Бодхи.
Между ними брели отверженный брахман Аджигарта, продавец специй Кумара нес зонт над головами девадаси Мины и Радхи с ребенком за спиной в суме, которую связал Бодхи.
В полдень, когда жара раскалила долину до белого цвета,
в час, когда одежда стала мокрой от соленого пота,
Бодхи увидел летящую к ним желтую собаку.
Громадная, больше волка-вожака,
с горящими глазами и болтающимся языком,
с тяжелыми лапами и дрожащей, лохматой шерстью
собака бежала прямо на людей.
Бодхи понял, что случилось.
Это было страшно, непонятно, гнойно. Это был Амок.
Это было бешенство високосного лета.
От жары, расплавляющей землю и камни,
от жажды, расплавляющей мозги и кровь,
животные и люди сходили с ума.
Не чувствуя боли и страха,
они срывались с места и бежали,
убивая, раздирая все на своем пути.
Они не разбирали, кто перед ними,
убивая женщин, детей, стариков,
уничтожая крестьян и охотников.
Рудра видел во время великой засухи взбешенного, дикого черного слона, который рушил все кругом и затоптал много животных, пока не свалился в глубокую пропасть, в которую завел его бегущий царевич.