Ее Душа летела в Небеса.
Хлопотали вокруг ребенка брахман и Радха.
Торговец собирал хворост.
Мина оборачивала тело чандалы в белоснежную ткань.
В молчании Бодхи поднес факел к погребальному костру.
А через час они уже шли по горному плато.
Жара меняла тона. Жара меняла платья.
Белое становилось оранжевым.
Красное превращалось в бесцветное.
Щелочь пота разъедала кожу. Соль заливала глаза.
И были впереди только горячие камни и деревья, застывшие в сухой пудре пыли.
К вечеру неожиданно наступила звенящая тишина.
Все вокруг стало желто-белым.
Перестали летать птицы. Перестали прыгать обезьяны.
Солнце скрылось за зернистой занавесью далекой пыльной бури.
Влево от дороги, в разломе скалы Бодхи заметил тропу и воду тонкого ручья. Здесь была тень.
Здесь было решено остановиться, чтобы продолжить путь ночью.
Радха кормила грудью ребенка.
Брахман мечтал.
Мина готовила ужин.
Продавец пряностей смотрел на нее.
Царевич, сидя в асане Сиддхи, разглядывал камни.
Кумара всплеснул руками:
– Однажды у нас в деревне пришел к брахману и буддийскому монаху наш кузнец и спрашивает: верю я в Брахмана-творца и верю в Будду, только вот не знаю, где я должен находиться во время похоронной процессии – спереди или сзади? Брахман говорит: сзади. Монах говорит: спереди.
– А ты что думаешь, Кумара?
– Я думаю, какая разница?
Главное – не на носилках.
Радха и юноша засмеялись.
Мина, прикрыв рукой смеющийся рот, повернулась к торговцу:
– Нет в Вас, Кумара, ничего святого. Нет в Вас понимания.
Кумара поднял руки:
– Вот и неправда.
Есть во мне тайна. Есть во мне и удивительная сила.
– Это какая сила?
– Сила, которая никогда не меняется.
Возле моего дома лежит камень.
Я не мог поднять его в семнадцать лет. Не могу поднять и сейчас.
Значит, моя сила не изменилась.
Теперь засмеялись Мина, Радха и брахман-отшельник.
Вечером случилось чудо.
На стоянке, в маленькой баньяновой роще,
в тени высокой, оранжевой сланцевой скалы,
у оленьего ручья, увидев танцующую Радху,
отверженный брахман был потрясен.
Глаза его блестели, а губы шептали стихи.
Очарованный красотой Радхи,
он молча взял из рук Мины таблу,
сел на камень и запел.
Это была песня летящей любви. Все замерли.
Голос юноши был чистым, хрустальным, высоким.
Это был голос чистого мира Любви.
Словно ребенок, заплакала Мина.
Торговец пряностями смотрел на дальние горы.