Больше Дженни никто не видел. Шёпотом передавали слухи, что всех
«выявленных» отправляют куда-то в Столицу, чтобы «сделать
безопасными для окружающих», однако Дженни в их класс так и не
вернулась. И на свою улицу не вернулась тоже, а родители, к полному
изумлению Молли, вели себя так, словно ничего не случилось, а их
дочь просто поехала погостить куда-то на юг к любимой тётушке.
От мыслей про магию Молли стало совсем зябко.
– Пошли по домам, Сэмми.
– Погоди! – возмутился тот. – Смотри, «Канонира» уже почти
подвели! И прожекторами освещают! Гляди, гляди, ты ж у нас его
знаешь лучше, чем, наверное, его капитан! Что ж его так
изглодало-то? Если не… э… ну, это самое?
Сэмми не слишком хотелось идти домой, и Молли его понимала.
Кроме него, в семье ещё шестеро братьев и сестёр, а жили они не в
таунхаусе, как семья д-ра Блэкуотера, а в двух крошечных комнатках
общественной квартиры, где кухня с ватерклозетом приходились ещё на
восемь таких же.
Правда, мать Сэмми не кудахтала над отпрыском, отнюдь нет. И не
смотрела, когда он возвращается домой. Правда, уже начала
спрашивать, когда тот перестанет болтаться без дела и начнёт
зарабатывать. Все старшие в его семье уже приносили домой когда
шиллинг, когда два, а когда и целых три – в особо удачных
случаях.
Они остались. И смотрели на тяжко осевший монитор, осторожно
подводимый к причалу. К причалу, не в сухой док – значит, чинить
особо нечего.
На палубе «Канонира» суетились люди. Суетились, на взгляд Молли,
совершенно бессмысленно. Что она, не видела, как швартуются
мониторы? А здесь что? Ну, чего приседать подле дырок, где
надлежало быть воздухозаборникам? Чего там смотреть? От этого они
обратно не вырастут. А ты, моряк в шапочке с помпоном, чего
уставился на пустые киль-балки? Катер сам собой не вернётся.
– Как ты думаешь, – с придыханием спросил Сэмми, – что у них там
случилось? Куда катера подевались? И шлюпки?
– Может, спускали, чтобы к берегу подойти? А там что-то
случилось? Сам ведь знаешь, какое там море…
Сэмми знал. Норд-Гвейлиг словно сходило с ума там, к северу от
Карн Дреда. Берег вздыбливался неприступными скалами с редкими
проходами, прибрежные воды превращались в сплошные поля губительных
рифов, чьи острые зубья все, как один, смотрели в сторону открытого
моря.
На «Канонире» наконец завели концы, перебросили трап. Молли
видела, как из подкатившего паровика выбрались несколько офицеров –
серебряные погоны, аксельбанты, обязательные к ношению в «тыловых
гаванях».