Лязгающее эхо ударило в уши. Коридор
показался бесконечно длинным. Потом возник двор-колодец, озаряемый
красноватыми отблесками догорающих факелов, в это время молчаливый
и пустой. Хорошо, что пуст! Тогда насмотрелась озлобленных, а
больше несчастных, ожидая своей очереди… И вот вернулась! Чтобы
этого не случилось, стоило бежать отсюда дальше и дальше всю жизнь!
Тюрьма так просто не отпускает. Любой, побывав здесь однажды,
возвращается сюда провести, кому – насколько, урезанный остаток
дней.
Подниматься по нескончаемой крутой
лестнице оказалось труднее всего. К завершению пути онемевшие ноги
напоминали две колоды, подпиленные железными кольцами. Браслеты
елозили вверх-вниз, обдирая кожу на доселе не пораненных местах.
Попробовала считать ступени – неудобные, узкие, выщербленные,
кривые, стёртые и все разные – на второй сотне сбилась. Видимо,
поднимались на самый высокий ярус. Давно уже не думалось, что ждёт
впереди. Лишь бы прийти!..
Из зарешёченных проёмов, темнеющих по
бокам, несло запущенным зверинцем. Где-то ворочались, недовольные,
что разбудили, стонали, или испуганно всхлипывали, отодвинувшись
подальше. А некоторые, наоборот, приникли к стальным прутьям,
сверкая из затхлой черноты любопытными глазами на новенькую:
– Откуда, краля?
– По одёже не из простых…
– Такие на мелочи не
попадаются!..
– Упакована как злостная…
Голоса неприятные – визгливые и
сиплые, простуженные, грубые. Иной не отличишь – мужской или
женский…
– О! Уж разок отметилась!.. – помогло
кому-то натренированное за время отсидки во мраке зрение углядеть
высунувшийся над сползшим рукавом изобличающий шрам. – После первой
осечки, знать, неплохо навострилась. Туалетами разжилась!.. С
возвращением! На чём в этот раз погорела?
– Умолкните! – хлестнули по решётке.
Не в меру настырный узник взвыл, дуя на пальцы. Но без ответа не
оставили. – Ей ещё только предстоит, хе-хе, гореть! Не вам, ворью
да шлюхам, чета! Натуральная ведьма!
– Ого!..
– Чур! Спаси и сохрани!..
– Подальше от нас её…
– Пустишь погреться у костерка?..
– Крепись, подружка!..
Наконец остановились. В тупике перед
дверью, за которой угадывалась крохотное, но, судя по повеявшему
холоду, пустое пространство. Заскрежетал ключ в замке, и скрипнули
петли.
– Милости просим! – пригласили её.
Пришлось протискиваться боком, чтобы колодка не застряла. – Не
посетуй на тесноту и сквозняки, располагайся. Тут тебе и удобства,
и вид. Ещё полюбишь свою, хм…, последнюю квартиру, когда придёт
пора выселяться.