Вот оно что! Как неожиданно могут
совпасть интересы. А если попробовать с его помощью оттянуть
процесс? Пока «гостил» у разбойников, а потом приходил в себя после
«чудесного спасения», противная сторона времени даром не теряла.
Будешь навёрстывать, а Мае дожидаться в ледяной камере? Но неудача
в суде для неё страшнее.
– Почему б вам не повлиять на них? –
предложил учитель без обиняков. – Пусть отложат, по просьбе
Наблюдателя.
– Пробовал намекнуть. Но меня
истолковали по-своему. Мол, такой любезный, не тороплю их из
вежливости, и за это во чтобы то ни стало надо мне угодить,
закончив поскорее. Единственно, в чём правы, от их общества мало
удовольствия.
– Не допускаете, что и они от вашего
не в восторге? – не удержался Фридрих от едкого замечания.
– Вот уж плевать! Могли б и
потерпеть, получая неплохое жалованье за свою бесполезность,
скрывая под маской неподкупности продажную суть.
– Так и достучались бы до неё,
любитель копаться в гнилом нутре. Как понимаю, вы далеко не из
бедных, но за роскошью не гоняетесь. Тратитесь исключительно для
дела.
– Отдаю должное вашей
проницательности, – тонкие губы сжались в волосяную линию. – Но
опыт убедил, совесть из тех товаров, что многократно теряют в цене,
будучи проданы. Посему следует хорошенько подумать – а стоит ли
покупать? И есть ли это у продавца? Иные умудряются торговать тем,
чего отродясь не имели. Не лучше ли взаправдашнему владельцу
оставить её, чтобы использовать с толком? Взять, к примеру, вас.
Помогаете, не требуя никакого вознаграждения себе лично. Хотя,
вынужден заметить, отвлекаетесь на постороннее. Штудируете роль
печального клоуна в комедии, финал которой уже написан. Понимаю, у
обоих связаны руки, что затрудняет движение к цели…
– Они-то у нас разные! – сощурился
учитель. – Я хочу спасти невинную – может, в вашем понимании,
мелочь. Но играю в открытую. А вы темните! Не соизволите приоткрыть
ту самую цель, которой вынуждаете содействовать?
– Помилуйте, я вовсе не принуждаю
вас, и даже ничего не обещаю. Но если речь не о выгоде, а о жизни,
которая вам небезразлична. В этом случае, согласитесь, единственный
шанс или ни одного – большая разница.
– Не знаю, не знаю… – мучительно
процедил Фридрих. – Порой кажется, попади камень к вам, Мир ждёт
беда.
– А кто даст гарантии, что она и так
с ним не случится? – принял вызов пилигрим. – Думаете, согласно
прихоти вашего покорного слуги, ему наступит конец? Или он
преобразится, как мне хотелось бы? Что, впрочем, для вас – одно и
то же. Сами, дай волю, готовы его изничтожить, начни он меняться не
по-вашему. Изображаете терпимость, призываете уважать чужое мнение.
А на деле ни на секунду не допускаете сомненья в собственной
правоте и исключительности, повторяя как молитву не вами
придуманную мысль, вычитанную в какой-нибудь умненькой книжонке. И
всех с вами не согласных с брезгливым высокомерием держите либо за
подлецов, либо за дураков.