– Как улов? – поинтересовались
откуда-то сверху. Наверно, они проплывали под мостом.
– Никак! – угрюмо бросил рыбак. –
Пусто сегодня!
– А я вот вижу, с добычей. В мешке-то
что? Поделился б!
– Драное одеяло, – легонько пнули Маю
в бок. – Ревматизм, знаешь ли, замучил, от воды так и тянет.
– Не боишься, что оно провоняет?
– Не боюсь! Я и сам, и одежда, и
постель, и жена, и дом, и потомство на поколения вперёд – все
пропахли рыбой.
– На берегу никого не видал?
– Смотря, кто тебе нужен. Кикимора
или русалка? Так при свете они, вроде, не являются. Да и
предпочитают времячко потеплей.
– Брось! Не до смеха! Сестрёнку ищу,
сбежала, дура!
– Сколько ж у неё братьев? Намедни
другой то же самое спрашивал.
– Семья у нас большая, это верно…
– А за непоседливой девчонкой
приглядеть некому! Может, вы её обижали? Или разбойники
похитили.
– На кой она им! – уверенно ответили
сверху, прибавив без особого сожаления. – Скорее заблудилась, или
того…
– Чего тогда здесь торчишь?! В лесу
искать надо! Так своим и скажи.
– Сами разберёмся!
Лодка стукнулась о берег. Мешок легко
взвалили на плечо и куда-то понесли. Привычная к тряске Мая едва не
уснула и не запомнила, как долго шли, прежде чем её наконец
опустили и велели вылезать. Высунув голову, она чуть не спряталась
обратно. Предстать в таком виде среди здешнего великолепия
показалось неловко, всё равно что голышом. Было как-то боязно
наступить на гладкие, плотно подогнанные друг к другу фигурные
плиты мостовой. Прежде дочка старьёвщика не видела такой чистоты и
таких красивых домов в замысловатых каменных кружевах. Самый
большой и нарядный из них был как раз перед ней. Драконьи головы с
раскрытыми пастями на карнизах, химеры, поддерживающие балкон,
грифоны по сторонам крыльца – все словно с осуждением изучали её:
что это за замарашка явилась нарушить их величественный покой.
Беспристрастной оставалась только босоногая женщина на щедро
украшенной резьбой тяжёлой двери. И то, потому что у неё были
завязаны глаза. В одной руке она сжимала меч, в другой бережно
держала аптекарские весы. На ней было простое длинное платье,
глубокими складками ниспадающее к голым стопам. Казалось, если у
кого-то и искать здесь защиты, то именно у неё. Рядом с дверью,
опираясь на алебарду, дремал часовой в сияющем нагруднике. Заслышав
возню, он оживился, враждебно зыркнув из-под шлема.