Я связался со своим взводом, дал координаты хлева и приказал
обстреливать его, не подходя ближе, чем на пятьсот метров.
Высунувшись из башни, я огляделся. Возле танка лежали с десяток
убитых и раненых пехотинцев. Каменный град оказался чертовски
эффективным против живой силы, а вот машине он вреда не
причинил.
– Артиллерию вызови, – крикнул я пехотному лейтенанту. – Надо
разбомбить к чёртовой матери хлев. С землёй сравнять. Иначе туда не
подойти.
Я забрался в башню, зарядил орудие и прицелился. Снаряд,
взорвавшись, обрушил часть глинобитной стены. В следующий момент
рядом с хлевом друг за другом грохнули ещё два взрыва. Я связался
со своими и скорректировал огонь. Потом снова зарядил орудие,
собрался стрелять, но в броню что-то ударило, и в башне
образовалось небольшое круглое отверстие. Оно не походило ни на
дыру от болванки, ни на последствие воздействия чар.
– Парни, – обратился я к экипажу, – а ну-ка из машины все
вылезаем. Тут нас расстреливают. Дальше сам управлюсь. Как надо
будет ехать, скажу.
Меры предосторожности оказались не лишними: вскоре в лобовой
броне красовался уже штук пять отверстий. Один раз я ощутил, как
моя энергетическая защита приняла удар. В складках одежды я
обнаружил... пулю – сплющенный кусочек обычного свинца. Это было
странно.
И тут по хлеву начала работать наша артиллерия, и по мне
стрелять перестали. Через полчаса сооружение превратилось в руины.
Было сложно поверить, что там кто-то мог остаться в живых, но едва
пехота пошла на штурм, на солдат снова обрушился каменный град, и
тогда я понял, что надо браться за дело лично.
Сняв шлемофон, я вылез из машины, крикнул своему экипажу, чтобы
те забирались внутрь и прикрывать меня пулемётным огнём, а сам
побежал вперёд, где в густой траве и кустах метрах в ста от хлева
залегла пехотная рота. Найдя капитана, я сообщил ему о своих
планах. По моей задумке, бойцы должны были предпринять новую атаку,
как только я войду в хлев. Капитан долго не мог сообразить, что я
замыслил, а когда понял, покрутил пальцем у виска. Кажется, он не
знал, что я – сильный. Пришлось объяснить.
Я прополз пузом по грязи под прикрытием травы. Я меня был с
собой укороченный самозарядный карабин с раскладным прикладом –
трофей, захваченный месяц назад у англичан. В Александрийской армии
подобное оружие являлось редкостью.