Впрочем, о чём я говорю. Как я сам умудрился выдержать почти десять лет совместной жизни с женщиной, которую вполне можно выставлять в Лондонской палате мер и весов. Ну, в том разделе, где сферическая стерва в вакууме. Единственная вещь, которой у Веры не отнять – её красота. В свои тридцать, с небольшим хвостиком, супруга умудрилась сохранить привлекательность, приумножив её полученными знаниями и умениями. К сожалению, за прекрасной внешностью скрывался настоящий монстр, и даже тёща не решалась надолго приезжать к нам в гости, опасаясь необузданного характера доченьки.
Вера раздражённо швырнула бесполезный девайс обратно в недра своей бездонной сумки и повернулась ко мне. Её карие глаза метали искры, а гладкое лицо преисполнилось праведным гневом. В общем, по всему понятно, кто виноват во всех наших неприятностях. Несомненно – я. Спорить не стоило: от этого обычно становилось намного хуже.
– Ну, и как ты собираешься выпутываться из этого дерьма, куда ты нас затащил? – недовольно осведомилась супруга. – Когда говоришь тебе: пора покупать новую машину, у тебя сплошные отговорки, а я ведь знала: когда-нибудь такая задница наступит, и виноват будешь только ты.
Хм, когда это мне такое говорили? Обычно жену переполняло чувство превосходства, когда она взирала на пешеходов из окна нашей «Короллы», успевшей разменять полтора десятка лет и двух владельцев, один из которых определённо проверял автомобиль на способность кувыркаться. Да и подумать: были бы деньги, неужели бы я не купил чего поновее?
– Прогуляемся, – предложил я, – может, всё-таки найдём это чёртово шоссе и кого-нибудь с работающим телефоном. Вызвоним кума, а уж он-то чего-нибудь придумает.
– Придумает, как же. Твой кум – редкостная пьянь, и, как пить дать, уже успел насосаться в стельку.
– Есть предложения получше?
Естественно, таковых не оказалось. Посему я выбрался наружу и огляделся. Прежде было не до этого: проклятущая машина вынудила устраивать вокруг неё такие пляски с бубном, которые бы вынудили всех шаманов севера удавиться от зависти. Впрочем, результат не слишком отличался от попыток вызвать дождь песнопениями.
Автомобиль замер посреди грунтовой дороги, успевшей от нечастого использования порасти высокой колючей травой. По обе стороны заброшенного тракта тихо шелестели листьями высокие стройные деревья, похожие на тополя. За прерывистым строем шелестящих великанов просматривалось поле, но подступающий ночной мрак постепенно пожирал его дальние рубежи. Да, становилось темновато. Ночь наступала звёздная, но абсолютно безлунная.