Меня разбудил яркий свет. Горничная не закрыла жалюзи, и
ненавистное солнце сверкало мне прямо в лицо. Я кое-как дотянулся
до бутылки минералки и жадно вылакал половину – пить хотелось как
после банкета по поводу моего награждения. Туман в тяжелой, как
чугунная гиря, голове понемногу рассеялся. Я посмотрел на часы и
тут же вскочил с постели: спать почти четырнадцать часов –
непозволительная роскошь.
Ледяной душ окончательно привел меня в чувство. Я надел форму и
вдруг мне в голову пришла мысль, от которой я похолодел, несмотря
на невыносимо жаркий техасский день. Что такого подсыпал в кофе
Макферсон? Это надо выяснить! Я с наслаждением вообразил, как
выколочу из него дерьмо, но дверь распахнулась, и в номер ввалился
доктор. Его рубашка казалась залитой красными чернилами. Я слишком
хорошо знал, что это такое, чтобы шутить.
Макферсон повалился на пол. Я закрыл дверь и осмотрел раненого –
две дырочки, в груди и животе сочились кровью, которая стекала на
пол и собиралась в маленькие лужицы. Жизнь пока еще держалась в
несчастном докторе только чудом.
Я хотел позвать на помощь, но Макферсон чуть не оторвал мне
руку. Удивительно, но у него оказалась железная хватка! В груди
умирающего забулькало и он прохрипел:
- Они пришли и начали лучше нас. Записная книжка в… кармане.
Синтезатор топлива в… ох…
Макферсон застонал. Глаза остановились и остекленели. Пальцы
медленно разжались. Я быстро обыскал тело и нашел объемный блокнот
в кожаной обложке и пустую карточку с черной полоской и непонятной
эмблемой – перекрещенные стрела и копье, вписанные в круг. Такого
поворота я никак не ожидал.
Снаружи раздались осторожные, крадущиеся шаги. Я встал за
дверью, открывающейся, к счастью, внутрь и, как только она медленно
распахнулась примерно на четверть, что есть силы врезал чуть ниже
ручки. Раздался глухой удар, за ним мучительный стон. Я выскочил в
коридор.
Убийца в черной маске скорчился на полу, держась руками за
окровавленное лицо, и тихо завывал от боли. Рядом валялся пистолет.
Враг мог бы до него дотянуться…
Я прыгнул на незнакомца, целясь каблуками тяжелых армейских
ботинок прямо в его бритый висок. Что-то хрустнуло, и мой враг
перестал скулить. Теперь он, как и Макферсон, лежал на полу
навзничь, раскинув руки. Пальцы его медленно сжимались. Я поднял с
пола оружие: «Вальтер ППК». Кажется, таким пользовался Джеймс Бонд
в последней саге.