— Телепортация, — кивнул Дюран. — Это
здорово, но есть парочка непонятных деталей.
— Каких? — улыбнулась
собеседница.
— Энергия. На подобные вещи требуется
уйма энергии.
— А второй момент?
— Разум. Что происходит с моим
сознанием в момент переброски?
Вики остановилась в центре зала.
Повернулась к аналитику. В глазах женщины мелькнули лукавые
искорки.
— Первый вопрос можно было и не
задавать. Ты же знаешь, что часть кластеров уже поглощает энергию
Солнца. Я послала запрос — и мне разрешили подключиться к силовым
линиям.
Дюран хмыкнул.
— Что же касается сознания, — Вики
неопределенно махнула рукой, — тут ничего революционного мы не
изобретали. Тебя перебрасывают через Сеть.
И тут до аналитика дошел смысл
сказанного.
— Ты просто отказалась от
болванок.
Вики радостно кивнула.
— Молодец. Подойди ко мне.
Дюран сделал несколько робких шагов.
И провалился в другой мир. Сознание выключилось, ухнуло в тоннель,
протянувшийся между ретрансляторами, но прыжок остался практически
незаметным. Словно всматриваешься в древний телескоп, а потом
выныриваешь с обратной стороны.
Моросит дождь.
Вокруг — дворик, прорезанный
гравийными дорожками и поросший зеленой травой. Аккуратный газон,
громады кустов на заднем плане. Бассейн с примыкающей к нему
лужайкой. И этот нескончаемый шорох дождя.
Ветер взъерошил волосы на голове
Дюрана.
Чувства постепенно возвращались к
нему.
— Ну как?
Рядом стояла Вики.
Дюран потрясенно молчал. За спиной
женщины высился двухэтажный дом с мансардой, печной трубой, эркером
и деревянной террасой. Крыша нависала над дощатым настилом,
упираясь в массивные брусья-колонны. Тоже деревянные.
Аналитик с наслаждением подставил
лицо земному дождю. У него возникло смутное ощущение потерянного
дома. Будто годами странствуешь в звездной черноте, а потом
возвращаешься к истокам. К чему-то важному.
— Пойдем, — не дождавшись ответа,
Вики тронула его за локоть. — Промокнешь.
Они двинулись в сторону дома.
Над имением Сафутдиновой громоздились
тучи. Грязно-серый бульон, перемешиваемый незримой рукой. От
обилия пространства у Дюрана закружилась голова. Никаких
стен, горизонталей и вертикалей. Голографические экраны не создают
ложную перспективу — в этом нет нужды.
Небо — настоящее.
Разумеется, Дюрану приходилось бывать
на Земле в болванках. Спустя много лет после его рождения на дне
гравитационного колодца. С тех пор много воды утекло. Незадолго до
своего возвышения Дюран превратился в затворника, зажатого
плоскостями Сферы. Двадцать лет? Тридцать? В кластерах есть всё
необходимое для комфортного проживания, вот только чувства
притупились. И сейчас аналитик это отчетливо понял.