— Не мычи там, смерд! — бросил мне граф. — Что это за щёголь, Снежана? Чей сын?
— Я… он… не знаю, — уставилась она в пол.
Граф перевёл гневный взгляд посиневших от струящейся маны глаз на меня.
— Ну, чьих будешь?
— Я сбежал, — просипело горло, только чуть отпущенное его удавкой. — Сбежал из дома. Не хочу с ними больше видится. Сам по себе.
— Ну вот, ещё и дурак. Ничего, ничего, проучу тебя, чтобы впредь знал своё место, негодник.
В его правой руке стал формироваться жгут. Граф — маг воздуха, уверенный Гридь. В голове тут же пронеслись все слухи о могуществе русичей.
— Вот тебе! — вдруг хлестнул он и по спине, с переходом на плечо, пришёлся удар. — Так тебе гадёныш!
Я не могу дёрнуться и даже взвыть от боли. Только мычать. Слёзы потекли жгучие, я постарался отстранится от мук, сосредоточил внимание на духовном стержне, что звенящей струной пронизывает тело. Вновь память развернула уроки отца, — как он учил успокаивать нутро, называя это оком шторма.
Голоса, прочие звуки и вспышки боли отошли на второй план. Я словно оказался под водой. Всё размыто, кроме чёткой мысли контроля состояния.
Мимо проплыли коридор и холл. Вот мы оказались на дворике перед фасадом. Все силы направляю на сохранение транса и на восстановление от стегающих ударов. Неожиданно они прекратились.
Из мутной картины мира выплыли два стражника. Подхватили обмякшего меня и поволокли к воротам. Я прекратил транс и окунулся в океан боли тела. Стоны и проклятья сами вырвались из горла.
— Тебе ещё повезло, парень, — бросил на меня взгляд тот, что справа.
— Эт точно. Зашибить мог и не заметил бы, — покивал второй.
— Во-во! У графа Александрова нрав ого-го, дюже дурной.
— Глава рода! — с выражением сказал первый и прибавил: — Боярин всё-таки.
— Он же…— с трудом выдохнул я. — Он же граф.
— Я имею в виду боевой чин.
— Не… не Гридь разве?
Поясняет второй стражник, ибо первый просто покачал головой:
— Официально он Гридь, но среди наших всем известно, что уж больно могуч граф. Больно могуч.
Второй зыркнул:
— А ты? Что-то плохо тебя чувствую. С какого рода?
— Я это… вышел из рода… разругался. Теперь сам, — выдал я им удобную легенду.
— У-у! — подхватили оба блюстителя порядка.
— Да пошли они! Род слабый, надо, говорят, укреплять. Подыскали мне одну…— тут я перевёл дыхание, едва не уйдя в обморок. — Фух! Уродина она была, каких свет не видывал, но с потенциалом. Я и так, и эдак пытался к ней привыкнуть, так оказалась ещё глупой вконец. Отказался я. Всё, говорю, отец, делай что хочешь, а не возьму такую в жёны. Пришлось уйти.