— И как кличут тебя? — шёпотом спросила Мара, проводя ладонью по заплетённой гриве.
— Сивер, — ответил Странник, изумлённый поведением своего четвероногого друга. Конь обладал редким норовом и никого, кроме хозяина, не подпускал к себе.
— Хозяин ветров, значит, — ведьма наклонилась и принялась рассматривать повязку на ноге. Хмыкнула под нос, разматывая испачканную ветошь. — Хорошо постарался конюшенный. Не изменяет своим привычкам, старик. Пойдём со мной, Сивер. Я тебя накормлю, напою. Песни про зелёные луга да горные реки спою.
Она отвязала вороного от берёзы и повернулась к Страннику.
— Хворост собери, — нежно произнесла она. — Огонь разведи да воду поставь. Отпаивать твоего друга придётся.
Взяв коня под уздцы, повела она его к сараю и скрылась за тяжёлой дверью. Мгновение спустя оттуда послышалось пение.
...Его словно вернуло к золотым берегам Шумора, где безбрежный бирюзовый океан расстилался перед взором, а под ногами хрустел мягкий песок. Рубиновые лучи закатного солнца расплескались по голубому небосводу, подобно вину, пролитому на скатерть. Лица коснулся нежный солоноватый ветерок, словно мягкая женская рука ласково провела по щеке. Тихое пение умиротворяло, окутывало сладостным томлением, что испытываешь в объятиях юной прелестницы. Хотелось лечь на траву и закрыть глаза. Чтобы весь суетный мир исчез, чтобы подольше насладиться волшебным спокойствием, которое обещал голос...
Только песен её не слушай. Неровен час очнёшься в такой чащобе, что месяц плутать будешь, а дороги не найдёшь.
Сквозь блаженство пробился голос Гуры. Тряхнув головой, Странник нехотя сбросил себя наваждение. Чарующей она не казалась, Мара была ведьмой, привыкшей биться за своё существование. Такие никому не доверяют и никого близко к себе не подпускают. С ней сто́ит держать ухо востро.
Задумчиво хмыкнув, Странник бросил взгляд на сарай и направился в лес за хворостом, стараясь разогнать одолевавшие его думы.
Уж больно тихо стало на западе. Казалось, Гардиания наконец-таки успокоилась и перестала спорить с Араканой по поводу передела земель на границе двух володарств. Володарь Гардиании Молох даже подписал договор, согласно которому земли от Шамских гор до Раскидистого ущелья переходили под власть западного ксенича Араканы Ольха. Молох пообещал, что всё гардианцы, живущие на тех землях, уйдут в течение недели. И, как ни странно, выполнил обещание.