— Придётся у соседей молодого колдуна к себе выпрашивать,
— поделился с нами своей горечьюСемёныч.
— А они хоть и соседи, но слупят с нас за него — мама не горюй! И
покосами, и кедрачами, и ягодниками, и рыбными местами! А могли бы
и мы с них, если бы этот старый пердун учеников к себе взял, ведь
просили же его! И вот это, Егорыч, я тебе простить не смогу, ты
пойми и не обижайся. Это ты против общества пошёл и жидко
обделался, а не я.
— Тоже согласен, — безучастно кивнул ему колдун, без
ропота принимая свою судьбу. Вообще эти двое говорили сейчас просто
по делу, без эмоций и прочего. Злорадства со стороны старосты я
вообще не почувствовал, он просто предупреждал о чем-то нехорошем
колдуна, а тот соглашался, потому что был кругом виноват и уже
смирился со своей незавидной в дальнейшем участью.
— Не люблю репрессии, терпеть ненавижу, — вдруг признался
мне Семёныч, а я лишь пожал плечами. — Но придется, дальше тянуть
нельзя. Колдун новый нужен безотлагательно, а старого вон из села,
традиция у них такая, чёрт бы её побрал. Вон до чего дошло, чуть
без домовых не остались, и защита, как я понял, на ладан дышит, на
попа одна надежда. Это не дело, надо исправлять. Я, грешным делом,
надеялся что ты, Фома Егорыч, тихонько во сне кони двинешь, да не
срослось. Может, вы чего подскажете?
— Обойдешься, — холодно отказал я ему. Это были их
проблемы, решения я не видел, а потому и принимать их близко к
сердцу не собирался, хотя было жаль даже не самого Егорыча, а его
домового, Аниську. — Вечер чудес закончен. Вы нас в свои дела не
впутывайте, самостоятельно давайте.
— И то, — пригорюнился староста, который переживал за
колдуна больше него самого. — А то, может, в монастырь, а, Егорыч?
Там тебя с твоими травками у нас с руками оторвут, а мы все твоё
добро им честь по чести передадим, навроде приданого будет. Многие
тыщи пузырьков-то, это вам не кот начхал, а? Посидишь первое время
на епитимье, ну так что ж, а потом, глядишь, житьё твоё и
наладится. Опять же, в келью поселят, не в будку какую, баня по
пятницам, блины со сметаной по праздникам, общество какое-никакое.
Лечить будут, кормить, работу лёгкую дадут. Хорошо же! Ну чего ты
кобенишься, плохо же тебе будет в землянке на острове глухом,
загнёшься там в первую же зиму, старый ты дурак!