Оп-па! По дороге от моста к Собору немцы тянут в горку две
лёгкие противотанковые пушки. Что калибр у них мелкий, то не беда –
стреляют, сволочи, метко. Если они перевалят через гребень холма,
дело у наших будет швах… Справа бьёт первый винтовочный
выстрел.
Быстрее устанавливаю пулемёт на станок. Настройка оптики у МГ-34
– дело весьма муторное, так что я доверился значениям, выставленным
фрицами.
– Готов? – это я своему второму номеру.
– Да!
Огонь.
Первая очередь уверенно утыкается в спину наводчика,
упирающегося в щиток пушки слева от панорамы. Тяжёлый удар бросает
его тело вперёд. Вторая прошивает артиллериста, придерживающего
левую станину. Уж не знаю, замковый ли это был или заряжающий, но
кровь из прострелянной головы ударила фонтаном.
Оставшиеся пушкари повели себя по-разному. Те, чьи камрады
погибли за несколько коротких мгновений, просто залегли. А вот
расчёт второго орудия попробовал его оперативно развернуть. Смело,
но глупо: одна длинная очередь свалила сразу двух бойцов в момент
разворота – они оказались буквально на одной линии. Следующая
срезала не успевшего залечь бойца.
…А внизу набирает обороты схватка за первые этажи храма и выход
к колокольне. С обеих сторон бьют частые винтовочные выстрелы,
рвутся гранаты. Но, судя по всему, наши пока успешно держатся;
помочь им, увы, я сейчас ничем не могу.
Безнаказанного расстрела батареи фрицы не стерпели. По
колокольне открыли огонь из винтовок и пулемётов, но пока у меня
ещё есть преимущество…
Жёлтые светлячки трассеров, устремившиеся ко мне от Покровского
храма, – вот что я успел засечь перед тем, как почувствовал
короткую, острую вспышку боли рядом с шеей и тяжёлый удар каменного
пола о спину.
Что-то горячее разливается под спиной. Открываю глаза. Это
кровь, смешанная с мозгами из раскроенного черепа Артёма. Его тело
лежит рядом; на рану невозможно смотреть. Жестокий спазм в животе –
и меня рвёт остатками завтрака.
Откашлявшись, пытаюсь встать. Толчок острой боли в плече бросают
на пол. По стенке ко мне подползает Женька:
– На-ка, хлебни, шнапс трофейный. Полегчает.
Вцепившись зубами в горлышко фляги, делаю глубокий глоток. С
непривычки снова выворачивает, но вроде полегчало. Делаю ещё один,
уже не такой большой.
– Сейчас перевяжу.
Товарищ аккуратно накладывает бинт, предварительно смочив его
шнапсом.