– Лидия Ивановна сказала, вы можете
помочь вспомнить свой прежний язык, – чувствуя себя полным идиотом,
продолжал объяснять я. – А мне позарез нужен английский. К
следующей неделе...
Матильда Деркач уставилась на меня
таким взглядом, что я подавил желание спросить, не занималась ли
она карате.
Я в свое время отдал два года боевому
искусству окинавских крестьян, и подобный взгляд был мне очень даже
знаком. Как говаривал наш гуру: «Хочешь ударить в лицо – бей в
затылок!» – и мы, новоявленные ниндзя, старательно тренировались
смотреть сквозь глаза противника на предполагаемую цель.
Моя спортивная карьера прервалась с переломом ключицы, а потом меня
захватил очень мелкий бизнес... Прожевал и выплюнул с почти пустыми
карманами и с отвращением ко всякого рода боссам, лихорадочно
заколачивающим с моей помощью деньгу. Да, приятели в чем-то правы –
я действительно выпадал из круга. Может, поэтому, решив в конце
концов обзавестись высшим образованием, я подал документы не на
экономический факультет, а на истфак. С другой стороны, так меня и
ждали на экономическом! Моих средств еще хватало на визит к
колдунье, но уж никак не хватило бы, чтобы поступить на факультет,
где все места были распроданы на два года вперед.
– Молодой человек, я не учу языкам, –
раздраженно объявила мадам Матильда. – Обратитесь на курсы или к
репетитору.
– У меня нет времени на курсы!
По-моему, колдунье не мешало бы быть
понятливее.
– Я же сказал – английский нужен мне
к следующей неделе, – мрачно растолковал я. – Одна американская
организация приглашает в Штаты питерских студентов, но для этого
нужно знать язык. В ближайшую пятницу будет отбор, и кто пройдет
проверку по языку, сможет поехать в Америку на полтора года.
Я не упомянул о том, что
гостеприимная американская организация – мормонская. Для Матильды
Деркач это было совершенно неважно, да и для меня тоже. Сейчас я с
радостью уехал бы хоть в Юту к мормонам, хоть к пингвинам на Южный
Полюс... Хотя мормоны, конечно, предпочтительнее. Я уже заявил
Ленке, что уезжаю в штат многоженцев, где собираюсь завести себе
трех или четырех законных красоток, не считая девочек для
развлечений.
Но на пути к этому светлому будущему
во весь рост стояла проблема языка.
Нечего было и мечтать, что даже самые
продвинутые курсы внедрят в мои мозги за неделю то, что не смогла
внедрить школа за пять лет. Матильда Деркач оставалась моей
последней надеждой... И, прекрасно сознавая кристальную глупость
своего поведения, я выложил на стол последний козырь –
стодолларовую купюру.