— Теперь и я поздороваюсь, — сказал
«ночной хирург» сурово и неприязненно. — Мы здесь рассчитывали
найти поддержку, а что на самом деле? Сплошное растление
малолетних! До пятнадцати лет лишения свободы, при очень хорошем
адвокате!
— Н-но, позвольте... Ксюша, она...
ей почти семнадцать, и по закону...
— По закону вам отвесит суд, а
дальше будет «по понятиям». Знаете, что делают в тюрьме с такими
как вы, Вячеслав Борисович?
Слава не ответил — глядел в
удостоверение, раскрытое перед носом, медленно бледнел.
— Мы войдем, если вы не против? —
набалдашник трости толкнул хозяина в грудь, оттеснил с дороги. Тим
шагнул следом, придав лицу значительное выражение. Слава съежился,
но собственное лицо попробовал сохранить:
— Да, разумеется, я всегда рад
гостям с чувством юмора. Ксюшенька, приготовь-ка нам чаю!
— Спасибо, мы не голодны. Побеседуем
с глазу на глаз, это в ваших интересах.
Прошли прямиком на кухню, Тиму
ударило в нос привычным столовским запахом: горелая гречневая каша,
рыба и что-то еще, совсем не деликатесное. Ведро переполнено, на
краю сидит наглый рыжий таракан, не думает даже бежать.
— Присаживайтесь, э-э...
— Арчибальд Генрихович, — помог
«ночной хирург», с сомнением разглядывая стулья. Тронул ладонью
ближайший, поморщился, но сел.
— Как вы поняли, Вячеслав Борисович,
мы здесь не ради амурных дел, хотя для вас самого они могут
оказаться фатальными. Посему предлагаю отвечать на вопросы честно,
подробно и без утайки.
— Да-да, конечно... такая структура,
ради моей скромной персоны, это ж понятно...
— Этот молодой человек уже сообщил,
что является сыном ваших погибших друзей. Муж и жена Долгих,
помните?
Слава побелел лицом — насколько это
вообще возможно для живого человека. Хотел что-то выговорить, но
закашлялся.
— Хлебните воды. Воспоминания
настолько вас шокировали, Вячеслав Борисович? Или знаете, что
пришло время отдать долг?
— К... какой?..
— Не лгите мне! Где имущество семьи
Долгих и почему его никто не искал с тех пор?!
— Ах, это... ну, вы же знаете
обычай, брать на память об усопших какую-нибудь вещь, недорогую,
простенькую...
Тим перевел дыхание — не спугнуть
бы! Выходит, всё, кроме фотографии, досталось этому вот?! Да кто он
такой, вообще?!
— Понимаете, я тогда был при власти,
— заторопился Слава ответить на незаданный вопрос. Обращался,
естественно, к Арчибальду, а тот разглядывал его с непередаваемой
брезгливостью.