Но он был ее другом когда-то. Ее
верой. Надеждой на будущее.
— Закон един для всех, — произнесла
она тихо.
Эта фраза из первого параграфа Свода
Законов Человечества была словно насмешка над большинством жителей
Земли. Плевок в лицо каждой обреченной альфе и их родным.
— Да. Закон един для всех. И я сделаю
все, чтобы исправить ошибку, Джей. Обещаю, — мягко сказал Гарет и,
задрав рукав, протянул ей левую руку ладонью вверх. — Или не смогу
сделать ничего. И ты не сможешь больше. Выбирай.
Джей посмотрела на нож в своей ладони
и перевела взгляд на его кисть с двумя небольшими бледными
V-образными шрамами, расположенными друг над другом чуть выше
выступающих сухожилий. По ее щеке скатилась слезинка. Она покрепче
перехватила рукоять, взяла его левую ладонь дрожащей рукой и
стиснула зубы, чтобы не зареветь.
Тишина стала плотной и осязаемой,
никто не дышал. Несколько чистильщиков снова взяли ее на прицел,
и... На самом деле другого выхода просто не было. Она может
попытаться вонзить нож в его сердце, зная, что он не будет
сопротивляться, но в это же мгновение ее пристрелят. А его спасут —
за лучшим медицинским оборудованием даже далеко ходить не придется,
черт бы побрал эту лабораторию.
Кровь, стекающая по его руке, была
густой и багровой. Третья буква V заняла свое законное место на его
запястье.
— Отпускаю, — прошептала Джей, роняя
нож.
Ненавидя себя за сделанное.
— Все на выход, — приказал Гарет,
сжимая руку в кулак.
***
Она дрожала, когда Гарет обнял ее и
прижал к себе.
— Мне очень жаль, — прошептал он,
уткнувшись носом в ее темную макушку.
Джей не ответила.
Гарет подхватил ее на руки и усадил
на стол, как несколькими часами ранее.
— Нет, — слабо запротестовала она,
отвернулась, и ее вырвало. Водой с примесью крови.
Он промолчал. Ее внутренняя
стабилизация была быстрой, но отнимала много сил, подрывая другие
ресурсы организма. Пока сращивались кости и затягивались раны и
повреждения, не только ее сердце работало на износ.
Нестабильность. Из-за долгого
отсутствия стабилизатора в организме.
— Сколько у нее времени? — спросил
Гарет, когда девушка погрузилась в сон, и стенки капсулы закрылись,
скрывая бледное лицо.
«Около трех недель», —
ответила Милена.
— Что потом?
«Вероятнее всего смерть. Шанс
выжить и стать Нулем у носителей гена Гамма очень низкий. Три с
половиной процента».