Горечь дара - страница 9

Шрифт
Интервал


Эли вот бросили...

— Идем, — поспешно сказал Рэми, стараясь не смотреть на Бранше. Было стыдно и горько — зачем было запугивать? — Спешить надо. Темнеет уже. Нехорошее ты место плутать выбрал.

— Зато тебя нашел, — прошептал Бранше и вдруг спохватился, — простите, вас.

— Я не архан, чтобы мне выкать, — спокойно ответил Рэми, собирая живокость в полотняный мешочек. — Котомку принеси!

— Архан — это кто?

— Господин, глава, как там у вас величают? Особый, высокорожденный.

— А ты?

— Простой я. Рожанин. Крестьянин, низкорожденный — называй как хочешь. Не понимаешь?

— Ты уж прости, друг, но на низкорожденного ты не тянешь, — задумчиво сказал Бранше. — Больно уж в тебе порода чувствуется.

Рэми застыл, не зная, что ответить, а Бранше, чуть поколебавшись, схватил котомку, да так неловко, что оттуда выкатился кусок хлеба, завернутый в капустные листья. Совсем небольшой, Рэми ведь в лес уходил ненадолго.

Но Бранше при виде еды сглотнул, осторожно взял приятно пахнущий ломоть и затравленно протянул Рэми, всем видом извиняясь за неуклюжесть. Заклинатель, чуть поморщившись, быстро бросил:

— Ешь. Вижу же, что голодный. Ешь же!

Бранше с жадностью набросился на хлеб, а Рэми продолжил собирать в котомку испачканные в липком соке цветки. Лишь прожевав несколько кусков, лариец спохватился. Покраснел густо, переломил хлеб на две половинки и одну протянул Рэми.

— Прости меня, оглодал я больно, только о себе думаю.

— У нас того — с кем хлебом делятся, другом называют, — отрезал Рэми, завязывая мешок с травой. — Осторожнее с дружбой-то. Друга уже не обманешь, не предашь, против него не пойдешь, боги этого не любят. Не знаю, как ваши, а наши даже карают. Оттого люди дружбой и не разбрасываются.

— Так ты и есть друг, — открыто и наивно улыбнулся Бранше. — Не убил, не бросил, кормишь вот…

Больно уж быстро лариец другом быть захотел, подумал Рэми. Но улыбнулся слабо и подобрал упавший капустный лист. Осторожно, чтобы сок живокости не попал на хлеб, через лист капусты отломил маленький кусочек, вернув остальное Бранше.

— Ешь, я не голоден, — Рэми быстро засунул кусок хлеба в рот, пережевал, почти не ощущая вкуса. Потом перекинул мешок с травой через плечо, а котомку оставил нести Бранше и повел недооборотня к кромке болота. — Долго плутаешь?

— Второй день уж, — с полным ртом ответил Бранше, с трудом поспевая за Рэми.