– А меня?
– Вы знали многое в жизни, он – ничего, кроме войны.
– Уклоняешься от оценок?
– Зачем сравнивать несопоставимое?
– Разумно. Ты сам-то видел, что он прислал?
– Вы настаиваете, чтобы я отвечал, мой лорд? Несмотря на
рекомендации об отдыхе?
– К сожалению, про отдых мы с тобой только шутили.
– Да, я видел анализы и выкладки имперских медиков. Я согласен с
главным врачом. Это информационная инфекция.
Эрцог не смог справиться с напряжением, и Элиер покачал
головой:
– Я же предупреждал, что этот разговор не для сеанса массажа. Я
делаю вам больно, когда вы так напряжены.
– Если бы все, только вот так делали мне больно... – пробормотал
эрцог и натянуто рассмеялся. – Выходит, я не сумел предотвратить
заражение. Чудовище выпустили на свободу, и события пойдут теперь
по правой горизонтальной ветке... – Он вздохнул и закрыл глаза. – Я
не могу подозревать имперцев. Их поведение не дает мне таких
оснований. Скорее всего, мы просто опоздали и какие-то хранилища
уже были вскрыты.
– Рано судить, сумел ты или нет! – объявил, входя в кабинет,
Домато. – Но одну ошибку ты сделал. Нужно было рассказать лендслеру
ВСЮ правду, а не её часть. Болезнь, таким образом, не вынесли бы с
планеты.
Локьё вздохнул. Спорить – не хотелось. Он и так действовал, как
не стал бы не то, что эрцог и командующий, а…
А кто? Ташип бесхвостый?
Но на одной чаше лежал его гонор, а на другой – левая
горизонтальная ветка, где был возможен хотя бы временный договор о
мире и переговоры по зонам влияния на Аннхелле.
– Рискуя, нужно рисковать до конца, не наполовину. Или – не
рисковать вообще, – Домато уместил своё старое тело в кресло. – Но,
в любом случае – не жалеть потом.
– Я и не жалею, – эрцог снова прикрыл глаза. Даже простое
нахождение врача рядом – успокаивало его. Пусть даже говорил он
опять болезненное и неприятное, но всё равно возникала уверенность,
что всё, в конце концов, закончится хорошо. – Ты забываешь, что я,
прежде всего, командующий...
– А человек – ты уже после? – усмехнулся Домато. – Да, мы
когда-то уже говорили с тобой об этом. Полагаю, это было юношеское,
и тебе пора бы уже определиться.
Локьё открыл глаза, но повернуть голову и посмотреть на врача не
смог. Тот был вне его, суженного процедурой массажа, поля
зрения.
– Лучше бы ты бил меня, как раньше... – эрцог сказал это тихо и
не наполнено.