Очнувшись от своих раздумий, майор перевел взгляд на Майкла, тот
сидел с чашкой свежесваренного кофе. Петр подвинул к себе чашку
подостывшего чая, отхлебнул, чай был уже в меру горячим и таким же
ароматным.
Корчемный подошел к окну. Дом, который снял для них Майкл,
располагался в Восточном районе Бостона, почти на берегу залива.
Стояла ясная, почти безветренная погода. Несколько яхт мелькали в
дальнем далече, парусами упираясь в ярко-голубое небо. Рядом с
парусами показался катер, который шел по морю, быстро рассекая
волны. Катер шел достаточно быстро, а за ним, на буксире летел
человек на ярком парашюте. А где-то дальше, в туманной дымке
виднелся силуэт большого корабля, скорее всего, сухогруза. Мирная
жизнь, мирное небо, мирное море…. И кто знал, что все это время
продолжается война, тайная война, в которой участвуют сотни людей в
самых разных уголках земного шара. На этот раз эпицентр этой борьбы
переместился в Бостон. Туда, где американцы учились не жалеть чаю в
заварку.
Потом майор Корчемный посмотрел на часы. До времени, когда он
должен будет выехать из Бостона, чтобы забрать старика, оставалось
четырнадцать часов ровно. Чтобы хоть как-то убить время и отвлечься
от тяжелых мыслей, он развернулся к Майклу, который смаковал свой
кофе и спросил:
- Скажите, Майкл, а то, что вы поселили нас именно на
Маргинальной авеню, это что, неосторожность или просто гнусный
намек?
Майкл сначала оторопел, но потом понял, что имеет дело с юмором.
Знаете, есть такие люди, которые уверены, что в обществе могут
юморить только они и никто иные. Этот выпад Петра Корчемного застал
его врасплох.
- А вы это как восприняли? – чтобы потянуть время, и
сориентироваться в ситуации, спросил мистер Клиффорд.
- Важно не то, как я это воспринял, а какой смысл вы в это
закладывали? После традиций вашего чаепития от вас, бостонцев, и не
того можно было ожидать.
Майкл, наконец, понял, что можно шутить, улыбнулся и
приготовился к легкой словесной перепалке.
Глава восьмая
Движение – это жизнь
Массачусетс, Абингтон, Броктон авеню.
Человек, которого звали Дэн Карпентер, был стар. Он был
действительно стар, особенно, если посмотреть на его метрику.
Говорят, жизнь может состарить еще больше. А жизнь у старика Дэна
была не из легких. В последние годя за ним перестали следить с
прежним усердием. Это благодаря тем маленьким странностям, которые
периодически появлялись в его поведении. Конечно, не смотря на
склероз и старческую слабость, которая не перешла еще в старческое
слабоумие, мистер Карпентер был еще в состоянии сам себя
обслуживать. Он казался человеком предсказуемым. После многих лет
заточения он имел возможность наслаждаться относительной свободой.
И все это благодаря правительству Соединенных Штатов Америки.
Теперь он мог ходить по улочкам небольшого городка, наслаждаться
обедом в кафе, возможностью посетить библиотеку и поиграть в
шахматы в городском парке с людьми такого же возраста и, скажем
так, интеллекта. Как правило, Старик Дэн все больше проигрывал,
хотя случались в его шахматной практике и удивительные победы.