Мои уставшие ступни, которые ныли от ходьбы без обуви, начали
двигаться быстрее, помчав меня по тропинке к виднеющемуся впереди,
среди деревьев, пригорку.
Через десяток секунд я взлетел на него и с радостью увидел
небольшой пруд, окружённый камышами и частично покрытый кувшинками.
Но я не сразу метнулся к зеленоватой воде, а застыл на месте,
рассматривая девушку, которая сидела на берегу. Она была наряжена в
белый сарафан с вышивкой, а в её золотистых, длинных волосах
оказались вплетены голубые ленты. Лицо девушки было довольно
миловидным с задорно вздёрнутым носиком и очаровательными глазками.
А рядом с её ногами стояло лукошко полное грибов. В общем, она
выглядела так, словно я лесом добрался до Костромы. И я не
удивлюсь, если её зовут Алёнушка. Ну а так как девушка никуда не
торопилась уходить, да и топиться, вроде бы не собиралась, то я
подтянул трусы, поправил лямку мешка, висящего на плече, и стал
спускаться с пригорка.
Девица почти тут же заметила меня. Уставилась испуганными
глазами и приоткрыла рот, словно хотела закричать.
Я быстро выпалил, показывая пустые руки:
— Мадам! Вам не следует бояться меня! Я не причиню вам зла.
Кстати, вы местная жительница или прибыли сюда с ангелом, который
решил дать вам шанс продолжить жизнь на Земле?
Но та не вняла моим словам, а истошно заголосила, подобрала полы
сарафана и умчалась в лес, хрустя опавшими веточками.
Я лишь успел проводить её недовольным взглядом, а затем
процедил:
— Вот всегда у меня так с девушками. Даже мир сменил, а всё та
же ерунда.
Мой рот покинул печальный вздох, а затем я наткнулся взглядом на
лукошко. Девушка в панике забыла о нём, и теперь оно стояло на
берегу, маня меня своим содержимым. Я справедливо рассудил, что
могу отведать несколько грибочков, раз уж подвернулся такой шанс.
Тем более что девица нанесла мне душевную травму. Я к ней со всей
душой, а она…
Короче, я подбежал к лукошку и начал жрать сырые грибы, надеясь
на то, что девушка хорошо разбиралась в их съедобности. Грибы
быстро исчезали в моей прожорливой пасти. Я даже не чувствовал их
вкуса, глотая почти не жуя. А потом, когда мой желудок немного
насытился, я метнулся к пруду, упал на четвереньки и стал лакать
воду. Она потекла по моему пищеводу, даря прохладу и гася
жажду.
Вскоре я довольно выдохнул, вытирая влажные губы: