Правда до железной дороги, еще как до луны в кроссовках. А вот
до дороги с деревянными рельсами соединившей различные цеха
металлообрабатывающего производства и будущей шахты, всего то пара
месяцев. Брус уже заготовлен. Колеса вагонеток уже отлиты. Проблему
с подшипниками решена банальными опорными втулками и маслом. Дело
встало лишь за самим паровозом и за землей, что должна оттаять для
прокладки рельс. Ну а пока паровоза не будет, вагонетки потягают и
лошадки и сами рабочие.
Те же жители ныне промышленной столицы, что не пожелали жить
средь цехов, и ковать, лить металл, а желали продолжить жить в
колхозе, переехали в один из двух новых поселений фермеров. Уже
всем известная Высь, и совсем новый поселок Низь, что хоть и
расположился на холме, на опушке леса, большую часть посевов имеет
меж холмов, где выращивают по большей части тоже новую культуру —
гречку.
Как оказалось, бежать за ней за тридевять земель не надо, как я
думал когда-то, она на этих самых полях всегда и росла, только
никто не знал, что она съедобна. И я в том числе не думал, что эти
зеленые... гранулы, та самая коричневая гречка. Как-то случайно
выяснилось, после того как сток сена сгорел. Ну а фермерам теперь
лишь требуется её культивировать, облагородить, ну и сеять,
сеять!
К слову, сельское хозяйство тоже не осталось без внимания
прогресса. Новые плуги, выкованные этой зимой, оснащенные
колесиками для регулировки глубины вспашки и направления движения
плуга, должны существенно облегчить работу пахарей. Так же, к этому
сенокосу должны выпустить первые прототипы конских сенокосилок. Их
чертежи уже переданы в оборот и теперь дело за малым — за
материалом. Все-таки косилка требует к себе определенного качества
металла, которого пока не всегда удается достигнуть.
Следом за косилками в производство пойдут сеялки, ворошилки и
пресс-подборщики. Но это все пока только на стадии теории.
Марьянено окончательно превратилось в крепость. Его старый
правитель скончался этой осенью, а на его место был поставлен
молодой парнишка из моей охраны. Тот ужаснулся тем, насколько
тяжело держать город под контролем при постоянном притоке беженцев.
Как это удавалось прежнему мэру он не представлял, так что подошел
к решению проблемы по-своему. Город был разделен на две части —
первая, стала гарнизоном. Постоянным военным лагерем, где жил и
тренировался молодняк войск его величества, отделенный от остальной
части города высокой стеной. Другая часть стала приютом «униженных
и обездоленных», хотя не все из них были таковыми, и многих
приходилось самим «унижать и обездоливать», дабы они не делали это
с соседями и всеми окружающими.