Верлена уже видела подобное выражение лица. В зеркале, когда
вернулась домой после собеседования и хлестала коньяк с
валерьянкой.
Ничего не закончилось.
– В третий раз, молодой человек, спрашиваю, вам кого здесь
понадобилось? – добродушно вопрошал Копырнацкий. Страх мальчишки не
то веселил его, не то напоминал о славных деньках безвозвратного
прошлого.
– Ав-в-ва-а-а… – еле-еле пролепетал парень, покачнувшись на
нетвёрдых ногах.
Верлена решила, что пора обозначить своё присутствие.
Расстегнула застёгнутое было пальто, размотала кашне, чтобы вырез
на джемпере не закрывало.
– Добрый вечерочек, Пал Дормидонтыч, – как можно слаще пропела
она, умильно улыбаясь. – С заслуженным назначением вас, очень
рада!
Падок, падок на лесть бывший майор, расплылся маслицем по
горячему блину.
– Да откуда ж вы и узнали, Верлена Дмитриевна? – игриво загудел
он, с готовностью ныряя взглядом в поданное к столу… то есть пред
ясны очи декольте. – Приказ-то только завтра будет. Может, вы в
моей старой конторе работали, признавайтесь, а?
За декольте Верлена была спокойна, поэтому изобразила жеманное
хихиканье и продолжила без помех:
– Шутник вы, Пал Дормидонтыч, как есть шутник! Такие уважаемые
люди, как вы, всегда на виду, удивляться нечему. А что за
нарушителя вы тут поймали?
Уважаемый человек хмыкнул.
– Да никого я не ловил, Верлена Дмитриевна. Сам на меня налетел,
чудик. И стоит, ерунду лепечет. Куда шёл, к кому шёл? Ни
словечка.
Верлена сделала вид, что внимательно изучает «чудика», потом
нахмурилась, взяла Копырнацкого под локоть и отвела на пару шагов в
сторону. Краем глаза отметила, что паренёк, кажется, выпрямился и
начал дышать.
– Вы знаете, – драматическим шёпотом произнесла она, – мне
кажется, он не совсем адекватен. Вы понимаете, что я хочу
сказать?
– Накурился, что ли? – особого удивления в голосе экс-майора не
чувствовалось. Во всяком случае, это предположение не помешало
неприхотливому кобелю притереться к Верлениному бедру.
– Или что-то в этом роде, – кивнула Верлена, отстраняясь самую
малость. Аромат старого доброго «Шипра» вызывал ностальгию, но
слишком уж интенсивно вызывал. – Похоже, вообще не соображает, куда
попал. Надо просто выставить, пусть на морозце в себя придёт.
– Все они слюнтяи и наркоманы, – горько вздохнул Копырнацкий. –
Штаны розовые, патлы крашеные, в ухе серьга – ну полный набор.
Работать не умеют, им бы дурью накидаться и по ночным клубам
скакать. Вот и Ромка мой… Эх… Не то что мы с вами, старая школа… Я
сейчас вызову Петю с проходной и заодно выясню, как оно сюда
пролезло.