— Для коронации Екатерины князь
Александр Данилович отчеканил, помимо серебряных, еще полсотни
золотых жетонов, специально траченных с четырех сторон, чтобы их
пройдошливый люд московский за деньгу выдавать не вздумал, —
проурчал в трубку антиквар, как огромный сытый кот. — Для него
новая императрица была дополнительным рычагом влияния на Петра,
потому радовался он вполне искренне. Когда закончилась коронация,
светлейший вышел в народ в компании с статс-комиссарами
Принценштиерной и Плещеевым, да. Те таскали два красных бархатных
мешка с вышитыми на них императорскими орлами, в коих лежало
множество серебряных жетонов, а среди них полсотни названных
золотых, и все они достались людям. Александр Данилович радоваться
изволили, потому ни единого жетона себе не оставил, за что и был
бит нещадно в тот же вечер императором, кой изрядно осерчал, и за
мотовство, и за то, что для гиштории хоть один экспонатус сбережен
не был.
— Даже не слышал о таком, — признался
я, — хоть вроде по должности и положено.
— Подобные нюансы интересны только
специалистам, — приободрил меня Шлюндт. — Так вот, серебряных
жетонов уцелело не так и мало, относительно, разумеется. А золотых
— нет. Время к подобным предметам безжалостно. Я держал их в руках,
не стану скрывать, но ни один к ним так и не прилип, не сложилось.
Впрочем, любой коллекционер знает, что поиски той или иной реликвии
всегда увенчаются успехом, если тебе она по-настоящему нужна. Вот и
здесь так случилось. Валерий, надеюсь, ты не откажешь мне в
небольшой просьбе и продашь эту вещичку? Или же я могу тебе ее на
что-то сменять.
— Полагаю, мы договоримся. — Я
подбросил тяжеленький жетон на ладони. — Как должно двум друзьям. А
теперь, если вы не против, я пойду. Время завтрака.
Надо будет в сети цены на это дело
посмотреть. Шлюндт вряд ли станет меня надувать по-крупному, но все
же стоит подготовиться.
Собственно, на это и ушел остаток
воскресенья. Попутно я выяснил, что в куче добытого мной золота
встречаются не только петровские монеты. И Екатерина Первая тут
присутствовала, причем тоже в двухрублевом номинале, и Анна
Иоанновна, та, правда, в виде десятирублевика. Причем последней
очень не повезло, не любили, как видно, ее монетных дел мастера.
Просто ну очень некрасивой ее изобразили. Невероятно. Я бы на месте
матушки-императрицы их всех за эдакое творчество на плаху послал,
честное слово. Впрочем, кто ее знает, может, она именно так и
поступила, неспроста ведь ее Кровавой кликали?