– Пошли, надо убираться отсюда, – проговорил я, а у самого язык
еле шевелился.
Томаш сел посреди дороги и уставил в землю.
Послышался звук, будто волокут большой мешок, и на улицу
вылезло... нечто. Я не сразу понял, что этот такое: разум затянула
пелена, мешающая соображать. Но когда пригляделся, сердце ушло в
пятки.
На нас полз огромный клубок из высохших человеческих тел. Он
двигался, цепляясь за землю многочисленными руками и ногами. Сверху
сидел скелет в балахоне и играл на свирели. Я хотел достать оружие,
но вдруг ощутил боль всем телом: на моей коже начали появляться
ледяные наросты, и я никак не мог остановить этот процесс. Старик
по-прежнему сидел, словно загипнотизированный, не обращая внимания
на существо, а оно стремительно приближалось к нам...
Казалось, я был неспособен оказать сейчас никакого
сопротивления. Отвратительная куча высохших, похожих на мумии, тел
с восседающим на них пастухом стремительно двигалась к нам, а меня
словно парализовало. Я не мог контролировать то, что происходит с
моим телом. Звуки флейты воздействовали на какие-то центры в мозгу,
которые отвечали, как за волю, так и за магию.
Я всё же нашёл в себе силы вытащить пистолеты. Наставил их на
мерзкого пастуха с флейтой... Осечка. Кристаллы в замках не горели
– даже ими я сейчас не мог управлять.
Боль усиливалась, и звуки флейты, проникая в мозг, выворачивали
душу наизнанку. Хотелось просто упасть в снег и расплакаться от
внезапно нахлынувшей жуткой тоски. Вместе с тем пришло полное
равнодушие к смерти и к омерзительному комку сросшихся тел, что
неумолимо полз к нам. Я отчётливо понимал, что сейчас умру, но мне
было плевать, как было плевать и Томашу, который безвольно сидел
рядом и таращился себе под ноги.
И всё же что-то сопротивлялось внутри. «Явь, – твердил я себе, –
ты должен попасть в Явь, ты должен выбраться». Я нашёл в себе силы
вытащить из-за пояса колесцовый пистолет и навёл его на скелет с
флейтой. Перед глазами всё плыло. Я нажал на спуск...
Снова ничего не произошло. Колёсико не повернулось и не высекло
искру.
Существо было уже совсем близко, и боль в теле казалась
невыносимой. Меня резало ножом и разрывало на куски. «Умереть,
просто умереть, прекратить эту пытку», – крутилась мысль, которая
овладевала моим сознанием, вытесняя все остальные.