– А ещё чего интересного происходит в стране? – спросил я.
– Да что может быть интересного? На юге война с королём
Людовиком уже второй год. У нас тут – голод. Ничего не меняется.
Пужают нас, что драконы близко к заставам подходят. Ну так и в
прошлом году пужали. Вольные колобродят по округе, так они всегда
колобродили. Что рассказать-то ещё? Сам бы чего рассказал, а то
путники у нас – редкость... Ну ладно, ладно, не говори, коли не
хочешь. Если тайна такая, я нос свой совать не буду, Бог с
тобой.
Кровать моя оказалась не столь мягкой и широкой, как в квартире,
где я жил последние три дня, но зато тут было теплее и гораздо
уютнее, нежели в апартаментах мёртвого города. Сон казался мне
сейчас лишь затянувшимся ночным кошмаром, от которого я, наконец,
очнулся и который остался позади вместе со всеми своими
отвратительным порождениями.
Утром меня разбудил стук в дверь. Я вскочил, машинально
потянулся за пистолетом. Потом вспомнил, где я, и успокоился. В
комнате было темно: на улице даже светать ещё не начало.
– Вставай, лежебока, – послышался задорный голос Ефросиньи, –
тебе в путь пора.
Точно, совсем забыл. Я поднялся и стал одеваться. Так не
хотелось вылезать из кровати, покидать этот гостеприимный дом и
переться опять в неизвестность, но что поделать: были дела
поважнее, чем торчать в этом захолустном селе.
Я собрался, вышел. В горнице меня ждал парень – низкорослый и
мускулистый, с рыжей копной на голове. Мне сразу подумалось, что он
– из кузницы. Так и оказалось: сын Трофима.
– Отец прислал, – сообщил он. – Говорит, ты хотел ехать в
город.
– Верно, хотел, – подтвердил я. – Уже отправляетесь?
– Да скоро. Но у нас дело к тебе есть одно. Может, выслушаешь
для начала?
Сложно было представить, что за дело могли иметь ко мне селяне,
которые вчера видели меня первый раз в жизни.
– И в чём оно заключается? – поинтересовался я.
– Пошли к нам домой. Отец всё расскажет.
Мы вышли из дома. Снега было мало, но мороз, кажется, ударил
крепкий. Парень поднял воротник своего тулупа, надел рукавички. Он
бодро шагал впереди меня, и изо рта его валил пар. Из моего рта
тоже шёл пар, но я совершенно не мёрз, хоть одежда моя явно не
подходила для такой погоды: жюстокор на войлоке был скорее
демисезонным, а треуголка даже уши не закрывает. Но благодаря моей
странной особенности, я и голышом не замёрз бы.