Интересно, что бы они сделали, расскажи я, как раздумывала, лёжа
на той плоской крыше — не положить ли стариков и калеку-великана? А
потом забрать тачку и дать ходу? Вот смехом посмеялись бы, а? А то
— «спасительница», «ты как раз вовремя», «откуда ты взялась,
подруга»... Кто знает, если бы у тех безголовых вожак не был таким
конченным психом, а они сами — стадом тупых озабоченных засранцев,
была бы я сейчас на другой стороне силы? Если нужно для дела... Я
усмехнулась, собирая видавшую виды «беретту» раненого. Тоже мне
рыцари без наследства — носятся со своими тепловыми пушками и
помпами, поджаривают вонючую нечисть направо-налево, а толку?
Загнёмся мы, это верно — слишком уж враг живучий и беспощадный. Это
вам не друг с другом воевать. С людьми проще, всё предсказуемо
заранее, как по методичке в учебке. А с этими... Чуть-чуть не успел
— всё, окоченел, или, что ещё хуже, слюни пускай. Эх, ребята, что
же мне с вами делать? Ладно, посмотрим, куда вы там податься
решили, а там и решим — с вами я, Лара Уварова, специалист отдела
по особым задачам СБОР, или нет.
* * * * *
* * * * *
— Я вот одного не пойму, — громко произнёс Ирбис, перекрикивая
шум двигателя и набегающего ветра, поежился от холода, на секунду
отпустил руль и натянул вязаную шапку на уши. — Как серые
чувствуют, что ты не из их компании? Внешне не всегда заметно,
особенно в темноте. Можно ведь вообще прикинуться таким же вот
тормозом со слюной до пола, и не отличишь. А? Так ведь? Но не
проходит фокус. В миг просекают фишку, расстраиваются, зубы скалят.
И, что характерно, прыгают.
В машине было холодно, хотя печка работала на всю мощь.
Обжигающе ледяной октябрьский ветер со свистом врывался сквозь
смотровые «полоски» и щели между краями фанеры и кузовом и бодро
выносил остатки тепла наружу. Суперклейкая лента хоть и надёжно
держала лист, но от холода защищала плохо. Приходилось ехать
довольно медленно, чтобы совсем не окоченеть. Ир покачал головой —
они и так потеряли уйму времени, прилаживая замену ветровому
стеклу, а ещё ехать и ехать...
Все сидели, укутавшись во всё сколько-нибудь тёплое и
нахохлились, как птицы на ветке в морозную зимнюю ночь. Ирбису
здорово пригодились очки, которые смотрящие использовали при
взрывных работах. В них он был похож на лётчика аэропланов начала
двадцатого века.