- Не знаю... - протянула Шпилька задумчиво. - Блестит... хочется
смотреть... хотя...
- Чара. Из-за таких штучек люди друг другу глотки рвут, - сказал
Молния презрительно. - Им тоже, наверное, смотреть хочется. Спрячь,
она по-человечески дорогая.
- А я бы не стал подбирать всякую дрянь, - сказал Пырей,
отвинтив крышку фляги и принюхиваясь. - От эльфийских цацек никому
добра не было.
- Лучше вылей, - сказал Паук. - Их выпивка, по-моему, гораздо
хуже побрякушек. От нее дуреют. А золото все-таки пригодится. И
кстати - что с лошадьми делать будем, а, ребята?
Пырей еще раз понюхал флягу, чихнул и отшвырнул ее в сторону.
Паук подкинул в руке кошелек одного из мертвецов:
- Это золото мне больше нравится. А та штучка... точно,
противненькая. Барлог возьми, ну почему, если они видят что-то
живое и милое, их непременно тянет сделать мертвую копию,
блестящую, холодную... Всегда-то им надо запереть живое в золото,
чтобы время для него остановить... честно говоря, каждый раз тянет
блевать, как вижу...
- Потому что они не рожают, - сказала Шпилька. Она сунула
заколку в сумку и теперь непроизвольно терла руки об мокрую траву.
- У них вместо живых детей - каменные.
- Да кончайте уже, - взмолился Молния. - А то меня вырвет
сейчас!
- Мудрое слово, - сказал Ястреб. - Замолчали и пошли отсюда.
Надо сообщить вниз.
Бойцы с торопливой методичностью осмотрели тела. Ничто, кроме
золота, не остановило их внимания - стрелы людей были длинноваты и
слишком легки для орочьих луков, прочее оружие, красивенькое и
неудобное, доброго слова не стоило, личные вещи казались
бессмысленными, а припасы отзывали настоящим ядом. Так тела
неудачников и канули в пропасть под мост - при оружии и амуниции.
Они могли бы не обижаться в стране теней, если только от людей
остаются тени. Лошадей показалось жалко разгонять, но все равно
разогнали, зарезав только нескольких: вечерело, и никто не
сомневался, что за длинной ночью придет довольно-таки сложное утро;
свежая конина представляла собой провиант для бойцов, которые
выйдут наверх.
А наверх позже многие вышли.
К тому времени, когда по Линии Ветров пришел сигнал от
разведчиков - тяжелый душный запах лаванды, тревога, призыв - те,
кто остался с Клыком, уже успели осмотреться по-настоящему.
В поселке уцелело немного жителей, и в основном - молодежь,
бойцы и присоединившиеся к бойцам технари и рудокопы. Калек, женщин
с маленькими детьми и доживающих век стариков клан погубил, пытаясь
спасти; из таких выжили только дети, которые уже обрели достаточно
самостоятельности, чтобы остаться среди бойцов, и женщины из
профессионалов, нужных для ведения войны. Большинство инженеров
клана, которые обеспечивали безопасность пещер, пропали вместе с
теми, кого остались защищать.