льва, крылья и клюв орла. Глупецдумает,что он приручил грифона? Глупецумретиз-за
своей глупости! Грифон сам
выбираеттого, кто о нем будет
заботиться.
– Но у вас же целые отряды на грифонах!– не понял юнга. – Границу охраняют...
– Вдоль Хребта Пророка, да... И я
охранял...
Юнга захлопал глазами. Впервые
Райсул заговорил о своем прошлом.
– Грифон платит дружбой за заботу. Грифон
бьетсявместе совсадником. Клювом и когтями рвет врага, да!Но трусу или слабому не позволит себя оседлать.
Грифон – не лошадь.
Райсул сдвинул брови и заговорил
медленнее, явно что-то припоминая и на ходу переводя:
– «Славься, о любимый сын небес и
ветра! Твои крылья огромны, твои кости легки,
твой живот поджар, твои жилы
крепки. Клюв твой бьет, словно
копье, а когти твои разят, словно ножи. Небо принадлежит тебе, о
брат грозы, и счастлив тот, кому тыпозволяешь надеть на себя седло и узду!»
– Это песня? – робко спросил
юнга.
– Это стихи. «Ода грифону»... А
когда они детеныши, они такие смешные! Грифон
большой, его дети мелкие. Долго
растут. Мой отец разводил грифонов, я видел, я знаю. Я играл с
малышами. Привязывал на веревку дохлого голубя, дразнил их, как
котят. Они рождаются без крыльев, но такие смелые, так прыгают...
Мой отец глядел на игры и говорил: вот этот вырастет самым быстрым, вот этот будет
неутомимым,а вот с этим
совладает только герой...
Лодка мягко ткнулась в берег. Юнга,
опасаясь, что прервется такой замечательный разговор, поспешно
спросил:
– Райсул, а почему ты ушел из
Халфата? Если там так... если грифоны...
Халфатиец повернул к мальчугану
закаменевшее лицо:
– Я не ушел, Олух. Меня вышвырнули.
И больше об этом не спрашивай.
* * *
Деревня встретила гостей равнодушно.
Вообще никак не встретила. Не было ее,деревни. Были дома, еще неуспевшие превратиться в
развалины.
– Еще в прошлом году здесь жили
люди, – прикинул Райсул, глядя на крыши, почти не пострадавшие от
весенних ливней, и на пороги, заросшие травой.
Юнга кивнул, тревожно огляделся и
подвинулся ближе к Райсулу.
– Может, какая зараза? – опасливо
спросил он. – Не подцепить бы...
– От заразы всей деревней не
бегут, да? Сначала сожгли бы
хотьодин дом, чтобы остановить
болезнь. Думаешь, легко побросать свои жилища?
Олух промолчал. Хотя он, беглый раб,
как раз мог бы рассказать, что это такое – бросить край, где ты
родился, и отправиться куда глаза глядят...