И вновь Стен Лесной Пахарь униженно
склонил седую голову, а из его серых глаз искрами брызнула
ущемлённая северная гордость. Того, что случилось дальше, никто не
ожидал. Щёки Тордис вспыхнули румянцем стыда, а губы тронула улыбка
набежавшей горечи, и она кинулась к пиршественным столам, по пути
подхватив пустую ивовую корзину. А потом бросила в неё целую
вязанку вяленой рыбы, поверх - большие куски овечьего сыра, рядом -
свиной окорок, и накрыла всё это кипой пшеничных лепёшек. Уже через
короткое время она стояла напротив старейшины новосельцев.
- Прости, Стен Пахарь, нашу
праздничную забывчивость и отрешённость от мирских забот. Сейчас мы
видим лишь то, что у наших ног и на расстоянии руки. Но так было не
всегда и так далее не будет. Возьми для ваших детей, то, что идёт
вместе с состраданием из моего маленького девичьего сердца. Ты
правильно указал, что праздник – время сытости и отдыха для всех. А
твой род – не исключение. Пусть и у вас будет праздник, - сказав
эти слова, Тордис, поклонившись гордому и мудрому крестьянину,
сунула тому в мозолистую руку корзину, полную снеди. Взор Стена
блеснул набежавшей слезой благодарности к этой сельской красавице,
и он взволнованно, распираемый избытком нахлынувших чувств,
ответил:
- Светлая Тордис, твоё сердце вовсе
не маленькое, а дух крепок, как камень или меч воина. Мой род
благодарит тебя за доброту и сострадание к нашему временному
нищенству. Мы здесь навсегда, потому что живём у земли, на земле и
ради земли, а в нашем роду ещё будет много детей, но обещаю тебе,
боги и люди - свидетели, что девочек мы станем называть неизменно
Тордис, а мальчиков – Тордами.
Тут опомнились и ярл Кракен, и годи
Транд – негоже власть имущим оставаться в стороне от свершившихся
благодеяний.
- Накормите пришельцев и наделите
необходимым. Стен Пахарь, подойди к нам ближе, - громкий голос ярла
прозвучал чётко, как воинская команда, и крестьянин через несколько
мгновений уже стоял перед хозяином края. – Вот, держи это серебро.
Я надеюсь, что с осеннего урожая ты вернёшь его. Теперь вы – мои
люди, а это значит, что я за вас в ответе.
Сказав так, ярл вручил Стену Пахарю
три серебряные монеты. Тот час же ближники Кракена проводили
крестьян за праздничные столы. Новосельцы насыщались медленно и
степенно, хотя скулы взрослых, при виде такого количества
разнообразной пищи, всё ещё сводило от голода. Даже их дети,
исхудавшие и осунувшиеся изрядно, не хватали куски со стола, а
жевали молча, только глаза малолетних блестели слезами нежданной
радости и удачи.