И не возникало сомнения, где сейчас
находится Захира. В другой башне, напротив. В той, куда когда-то
пришел Тион, которая была разрушена и теперь восстановлена.
Разочарование. Вот что она ощутила
сейчас. Понимала, что это не сон и все сделанное в последние месяцы
оказалось зря. Ее все же нашли и поймали.
— А как ты думала? — раздался
негромкий голос.
Герцогиня еще несколько мгновений
смотрела в окно, где мрачная громада, высившаяся над водопадом,
казалось, даже яркий день делала бледнее, затем обернулась.
Рукавичка с волосами, убранными под платок, в черной повязке,
закрывавшей глаза, сидела на ее лежанке.
— Выглядишь куда хуже, чем прежде, —
наконец произнесла Захира. — Я рада.
Это действительно было так. Красота
Рукавички увядала. Кожа на черепе натянулась так, что того и гляди
ее проткнут скулы, появились пятна, губы шелушились, а волосы стали
куда более редкими.
Она едва расслышала тихое шипение.
Но голос гостьи остался таким же ровным и дружелюбным:
— Я осознавала последствия выбора.
Это того стоило.
— Кем она была? — Герцогине очень
хотелось подойти поближе и убить эту гадину, но женщине прекрасно
было известно, что ничего не выйдет.
— Не понимаю, о чем ты.
— Та, что стала твоим вместилищем,
шаутт.
Рукавичка не стала отрицать ее
догадку.
— Тебе и вправду есть до нее
дело?
— Нет, — призналась Захира. — Хотя
ее немного жаль.
— Пожалела бы себя.
— О. Я уже прошла этот этап.
Смешок.
— Неплохо. Думал, ты вцепишься мне в
глаза. Ах да. Их же пришлось вырезать. Ну, не важно.
— Что с моим слугой?
— Не интересуюсь мясом, если оно не
нужно для пользы дела.
Он мог лгать. Или действительно не
знать, если ее принес обратно кто-то из других шауттов. Захира
мысленно попрощалась с телохранителем. Надеялась, что он ее не
предал.
— Выходит, я нужна для пользы. —
Герцогиня рассеянно потрогала большой палец, на котором все еще
оставалось ее кольцо. — Зачем?
Шаутт мотнул головой в сторону
выхода:
— Спроси сама.
Наконец-то ее спокойствие дало
трещину, и черты исказились от боли. Эрего стоял у входа в зал,
спокойно глядя на нее.
Он вырос за те месяцы, что она не
видела его. Вытянулся и окреп, и меч на поясе уже не казался ему
велик. Такое знакомое лицо, с течением времени все больше похожее
на лицо ее мужа.
— Мать, — поприветствовал ее Эрего,
чуть склонив голову.