И все же то один, то другой все чаще сбивался с ноги и отставал.
К середине второго листа не только Фан еле плелся, а до сумерек,
несущих долгожданную прохладу, было еще далеко: летний день
длинный, это ночь коротка, не видать, как и миновала. Ясно было,
что если не дать людям передышку, то еще до исхода смены закатная
стража из обходящей город дозором превратится в обползающую. И Лан,
подумав немного, изменил привычный порядок обхода и повел отряд не
в глубину ближайшего квартала, а к реке.
Потом он не раз думал, как повернулось бы дело, окажись день не
таким жарким...
Река дышала влажной прохладой, однако набережная в этот час была
пустынна: время для прогулок и лодочных катаний еще не
наступило.
– Отдыхаем, – скомандовал Лан.
Люди приглушенно загомонили, радуясь передышке. Лан к их
разговору не прислушивался. Он тоже наслаждался мимолетной
свежестью, тянувшей от воды, ни о чем не думая и не глядя по
сторонам. Поэтому внезапный оклик застал его врасплох.
– Слышь, обходящий, – позвал его Гань, – а что это там
такое?
Его огромная ручища указывала на темное пятно в речных
волнах.
– Собака дохлая, что ли? – предположил Фан.
– Вот еще не было печали, – сплюнул Нин.
Нин был прав, пусть Лану и неприятно было признавать его правоту
хоть в чем-то. Но ведь и в самом деле: какой-то умник собаку дохлую
в реку выкинул, а у кого об этом голова болеть должна? Ясное дело,
у стражи. Собаку следовало выловить, опознать и наложить на
нерадивого владельца штраф – чтобы впредь неповадно. Приятное
занятие, нечего сказать.
Пятно между тем приближалось. Лан пригляделся и ахнул.
– Не собака это! Там человек!
Теперь уже все, даже близорукий Ао, ясно видели, что течение
несет к ним человека. Именно течение – сам он не шевелился.
– Все едино мертвый, – выразил общее мнение Фан.
– Все едино вытащить надо, – возразил Лан.
– Так ведь штука нехитрая, – встрял Нин. – Сейчас его течением
поближе принесет, багром его зачалить, и дело с концом. Эй,
Ласточка, багор сюда давай!
Ласточка протянула багор – но не Нину, а стражнику. Лан и
принять багор из ее рук толком не успел, а она уже подоткнула юбку
повыше и шагнула с парапета в воду.
– Эй, Забияка... ты это что... куда ты? – оторопело воззвал Лан,
отчего-то ощутив себя не стражником, а прежним Дылдой.
Но Ласточка не ответила. Она плыла мощными гребками, и течение
оказалось не в силах с ней совладать.