Все было бы вполне обычно, вступи Крылатый Дракон в тронную залу
один. Но у него был спутник – и какой!
Рядом с королем, бойко перебирая лапками и радостно притяфкивая,
семенил крохотный рыжий собачонок.
Когда-то для мужчины показаться в обществе с подобной лающей
муфточкой означало погубить свою репутацию навек. Такой песик
подобает разве что женщине – но никак уж не мужчине!
Генерал всегда считал это мнение несусветной глупостью. Мужество
зависит от размеров собаки? Да неужели? А вы точно уверены? Надо
же, какой простой способ стать самым мужественным – заведи себе
собаку побольше, и мигом сделаешься воином из воинов... что –
все-таки нет? Ну вот, всегда так...
Более того, генерал всегда любил и уважал маленьких собачек – за
их беззаветную храбрость. Легко быть храбрым, когда ты больше всех,
а ты попробуй остаться храбрым, когда ты самый маленький – вот где
истинная отвага и доблесть!
Генерал был слишком известен своим настоящим, непритворным
бесстрашием, чтобы маленькие собачки могли повредить ему в
общественном мнении. Великий воин имеет право на крохотную причуду
– разве не так?
Во время последней войны причуда неожиданно обернулась
прозорливостью. Именно такие песики лучше любых других собак чуяли
яды, простые и магические, никогда не пропускали зараженный участок
земли, колодец или живое существо, с виду еще здоровое, но на самом
деле уже разносящее смертоносную болезнь. Сколько жизней спасли эти
собачки – и не сосчитать. Теперь уже им дозволено было появляться в
мужской компании – герои войны, как-никак.
Но чтобы в тронном зале, в первый день после коронации, рядом с
королем... невероятно! Недопустимо!
Когда король ведет себя несообразно, сразу становится видно, что
царедворцы делятся на две неравные группы. Одна предпочитает
королевских безобразий не замечать. Другая же, обычно меньшая,
накидывается на эти безобразия, как муравьи на сахар, надеясь
изничтожить их и должным образом внушить его величеству должные
понятия о должном поведении, хотя поучать королей – дело обычно
небезопасное.
Не замечать безобразие на сей раз не получалось ни у кого, хоть
тресни. Юный король, милостиво улыбаясь, шел вдоль выстроившихся в
два ряда придворных, их спины одна за другой сгибались в поклоне,
головы склонялись, и взгляды неизбежно – один за другим – утыкались
в собачку.