Мы следовали совету неизвестного
автора, передвигались молча и неторопливо, стараясь не выходить на
свет прожекторов: от угла к углу, от тени к тени, от укрытия до
укрытия. Я повторял за приятелями несложный алгоритм: короткая
перебежка, затем затаиться за чем-то объёмным, послушать тишину,
разбавленную клокотанием пульса в висках, подождать пока ЗеЛена
определится с новым вектором движения, обогнуть светлый участок
или, дождавшись, когда ветер, играя с очередной лампой на проводе,
толкнёт её в сторону. Система поражала меня смесью натурализма и
искусственности. Она дарила ощущение реальности происходящего, но
мир иногда нарочито выпячивал условности, за которыми
просматривались формулы и алгоритмы. Скорость и направление ветра,
раскачивавшего фонари в разных местах, казались математически
выверенными. Местная роза ветров заставила бы любого
дипломированного синоптика крепко задуматься о фундаментальности
своих знаний. Кто-то не очень старался, создавая мир. Или наполнял
его условностями специально?
Кому в этом гиблом месте нужно
освещение? Здесь нет ни одной живой души, за исключением обладателя
громкого рыка, от которого шли вибрации по грудной клетке.
Возможно, тут и обитали NPC, но игроки, судя по осторожному
поведению членов «Laser squad», разрушенную локацию не жаловали.
Архитектор района или гейм дизайнер размещал фонари и прожекторы
таким образом, чтобы имелись затенённые места, тёмные, непроглядные
ниши или неосвещённые углы. Немного наблюдательности, и оптимальный
маршрут становится понятным, как таблица умножения. Интересно,
лабораторная крыса способна осознать, что поиски еды в стеклянном
лабиринте — лишь чужая задумка для изучения поведенческих
рефлексов?
Улицы разрушенного квартала встречали
мёртвой тишиной, пушистый слой пепла покрывал землю ровным слоем,
ни единого изъяна, ни единого чужого следа. Только за нашей группой
крошками Гензеля и Гретель тянулась цепочка отпечатков, но
непрерывно сыпавшаяся с неба серая перхоть быстро заполняла
прорехи, оставленные ногами. Пара минут, и поверхность снова
идеально ровная.
Вскоре на улицы вышли первые хозяева
квартала.
ЗеЛена долго не покидала своего места
за укрытием, словно не могла оценить обстановку. Любопытство
заставило меня встать на колени и осторожно выглянуть из-за её
плеча.