- Сейчас под ближайшим кустом помру!
- Не помрёшь. У меня в сумке свежий хлеб и мясо, а без них ты помирать не захочешь. Надо до Рогачки дойти. Схоронимся между холмами и отдохнёшь.
- Можно подумать, ты сам ещё с ног не валишься. Полдня же вчера бегал!
- Так не зря ж бегал. Утекли зато вовремя.
- Вот именно. Утекли. Уже всё, можно и на боковую.
- Ладно, убедила. Поешь только и спи.
Серый бережно раздвинул частый ивняк, и мы оказались аккурат на вершине пологого склона, у подножия которого текла мелкая, грязная и наверняка очень холодная Рогачка. Назвать этот ручеёк в два прыжка рекой мог разве что карлик. Но чего уж там. Я резво спустилась с холма прямо в объятия маленьким белёсым облачкам тумана. Не успела затормозить и залезла по колено в воду: и правда ледяная!
- Здесь передохнём, - скомандовал муж, заглядывая под пышную крону плакучей ивы, - только костёр разводить не будем. Мало ли.
Я хмыкнула. Собирать хворост меня не смог бы заставить и обещанный кабан на вертеле. Я по-хозяйски порылась в сброшенных сумках, выудила на свет изрядно помятый и уже попахивающий кислым (а нечего горячим заворачивать!) хлеб. Кто б поверил, что эта кривая лепёшка ещё вчера была румяной и пышущей жаром выпечкой, впервые за долгие годы поднявшейся столь удачно. А, и так сойдёт. Серый принял остатки окорока и, неспешно, чем чуть не довёл меня до голодного обморока, взялся строгать мясо. Ещё и нож столько времени придирчиво осматривал: острый ли? Наконец я блаженно вонзила зубы в свой кусок. Желудок заурчал особенно громко, недовольный, что до него ещё не дошло вкуснятины. Теперь ему долго придётся обходиться пустой кашей да грибами.
- В Городище? – озвучил Серый и без того понятную истину. Если уж нас нашли в глухом лесу, надо прятаться в большом городе.
- В Городище, - подтвердила я, укладываясь вздремнуть. – Ты никому из… наших не говорил, что ты оттуда?
Серый покачал головой:
- Тётка Глаша только. Но из неё слова не вытянешь, сама знаешь. Я думал, нас по городам наперёд искать станут.
- Так, наверное, и искали. Почти три года вон спокойно живём.
- Два, - поправил Серый, - через год из Ельников пришлось уйти. Вот упрямые ж ребята! Столько лет нам покоя не дают!
- Сильно мы им понравились, - хихикнула я.
- Ага. Ты понравилась, - хмуро поддакнул мужчина, - а меня – на воротник.