- Опять пакостить соседке побежала?
Мама одёрнула меня у самого выхода.
- Ни в коем случае! Я ненадолго! На вот столечко! - Показала расстояние с булавочную головку между пальцами я. - До саженки и обратно!
- Иди уж. – Женщина понимающе хмыкнула, закинула ягоду в рот и напутствовала: - Мне хоть яблочко принесите. Я кислые люблю!
- Принесём! - крикнула я в закрывающуюся дверь, запоздало сообразив, что случайно выдала и себя и друзей. Но, кажется, сегодня родительница добрая. Для виду, конечно, за волосы потреплет. Если попадусь. А нет, так и слова не скажет.
Сварливую Глашу мало кто любил. А уж как возьмётся огород по весне удобрять, так вообще хоть плачь: глаза щиплет так, будто она оприходовала каждую грядку лично. Гостей Глаша не любила. Порог её избы переступали редко, да и то разве по делу. И тётка, вроде, была не против такого положения. По крайней мере, всячески поддерживала дурную славу, не иначе как нарочно отваживая от себя людей. Пройтись вдоль соседских огородов, показушно охая и рассказывая (по большому секрету!) последние сплетни (как правило, больше интригующие, чем правдивые), считала своим долгом. Много носов было переломано и фингалов наставлено по наветам нелюдимой Глаши, много грядок мстительно потоптано в отместку за поклёп, что их владелец подворовывает чужую редьку, порой друг с другом по седмице не здоровались старые друзья, поверив в россказни. Глаша, между тем, с чувством выполненного долга наблюдала за разгорающимися скандалами, не забывая подливать масла в огонь. А бабка Бояна, чью славу главной сплетницы Глаша не так давно отвоевала, завидовала. Так что соболезновать вредной тётке мало кто станет.
По дороге схватив пару слив, уж очень нагло заявляющих о своей спелости крепкими бочками с сизым налётом, я перепрыгнула спящее отцовское тело и припустила к калитке. Родитель только досадливо дёрнул ногой. Заявив, что в такую жару только сено сушить, он дремал у крыльца, прикрыв свои глаза платком, а для отвода маминых вяло придерживая точило и косу. Такой отдых был ему по нраву. Прибежит обиженная жена попенять, мол, на мне всё хозяйство держится, а ты спишь, а он что? А он при деле. Так, отдых глазам на часть дал - от яркого солнца слезятся.
Люба, знамо дело, варила очередное зелье, призванное подчеркнуть её красоту. Пока, правда, успешнее получалось прятать. Однако природная красота упорно пробивалась и через яркие бусы, и через намазанные жуткими составами на основе недозрелой свёклы щёки, и через чернёные брови. Судя по открытым настежь окнам, в этот раз ей, то бишь красоте, предстояло преодолевать чутную даже привычному деревенскому носу вонь. Люба услышала, что в городе барышни мажутся какой-то сладкой водой, поэтому вторую неделю настаивала землянику на пивных дрожжах. Мама требовала прекратить опыты, но папа ходил подозрительно довольный и предлагал старшей дочке всё новые варианты рецепта.