— В случае чего — заходи еще, —
ответил он с мрачным вызовом, без иронии. Уверенный, впрочем, что
после этих слов она точно к нему не зайдет.
__________
Во сне он падал со скал — в темноте.
Цеплялся перед падением то за камни, то за веревку. Веревка
выскальзывала из рук, оставляя ожоги, камни чулком снимали с
ладоней кожу. И потом, стоя на палубе катера, которую раскачивал
шквал, он не мог заставить себя взяться за поручень, холодный,
мокрый и соленый: скользил, падал, опять скользил, натыкаясь на
снасти, углы и перила… А над островом горел сигнальный костер,
предупреждая об опасности, но никто этого не понимал — считали
огонь зовом на помощь.
Черная вода опять смыкалась над
теменем, но из глубины появлялся серебряный город, освещенный
солнцем. Олаф плыл на свет и был у самой цели, когда доисторическое
морское чудовище вынырнуло из темноты ему наперерез и раскрыло
акулью пасть размером с дом.
Руки болели. Пожалуй, сильней, чем
накануне. Только самоубийца полез бы вниз по скалам без кожи на
пальцах, с мокнущими, воспаленными ранами на ладонях. Все остальное
болело тоже, и мышцы с непривычки, но с руками не сравнить. И
потому Олаф, подумав, решил сначала совершить-таки обход островка
по периметру, но начать с восточного берега — солнечного на
рассвете.
Они не ходили за водой на берег —
доставали ее сверху. Прямо возле лагеря стояла закрепленная катушка
с веревкой, только ведра на конце веревки не было. Олаф посмотрел
на кончик — перерезан? Похоже на то. Кому-то срочно потребовалось
ведро, так срочно, что некогда было развязать узел? Олаф решил не
трогать веревку и вечером поднабрать воды в бочку.
Дорога по-над обрывом была удобной,
легкой, полпути до южной оконечности острова Олаф прошел минут за
двадцать. Дальше стало немного тяжелей: сначала впереди поднялся
каменный гребень, который проще было обогнуть со стороны обрыва по
узенькой тропке, потом пришлось время от времени карабкаться вверх
по камням.
Здесь скалы падали в океан отвесно и
волны не грохотали, а бухали, чавкали и плескали. И просвеченная
солнцем вода была еще прозрачней, чем с западной стороны. На дне
тоже лежали огромные каменные глыбы, поросшие бурыми водорослями, и
быстро терялись в синей глубине — дно круто уходило вниз. Олаф
удивился — он считал, что здесь мелко, катер шел к острову с
юго-юго-востока и в трехстах метрах от берега напоролся на риф…