Да как-то прошла моя любовь к ровесникам. Теперь
я почему-то стала заглядываться на мужчин «тридцать плюс». Вернее,
на мужчину.
Хм, может найти Лене симпатичного мальчика, раз она
от них в таком восторге, а Антона себе забрать? Ох, язык так
и чешется высказаться на эту тему, но вспомнилась установка про
вежливость.
— Есть симпатичные, но вчера я всего первый
день на учебе была, и не всех разглядела.
— А ты разгляди, Маша. Юность — самое
прекрасное время. Нужно встречаться, целоваться, веселиться. Потом
повзрослеешь, и не до того будет. Ни тебе, ни твоему
мужчине, — рассмеялась Лена, а затем с укором взглянула
на Антона.
Он ее взгляд проигнорировал. Сидит, хмурится,
выглядит как сыч недовольный.
— Я планирую все успеть. С любимым
человеком, — кивнула я Лене.
— И правильно. На кого попало
не распыляйся. На всяких первых встречных, на мимолетные
увлечения. А то знаешь, в таком возрасте кто угодно может
показаться великой любовью, а на самом деле — гормоны
бушуют, — с нажимом произнесла женщина.
Я уже перестала понимать, к чему она ведет,
но точно ни к чему хорошему. Ходи на свидания,
не ходи. Встречайся, не встречайся… сама разберусь.
Чтобы не нахамить, я просто кивнула Лене,
и продолжила пить омерзительный на вкус кофе.
— А чем ты увлекаешься?
— не отставала Лена.
— Бегом. Танцую еще, — пожала плечами.
— Антон вот тоже бегает. Я танцую, но все
никак не могу его на аргентинское танго затащить, — вздохнула
«почти невеста». — Там пара нужна, мужчин мало, приходится
с женщинами танцевать. А мой мужчина, — выделила эти слова
Лена, — на это время найти не может.
— Все эти танцы — пожалуйста, но без
меня, — отрезал Антон, и Лена уже непритворно обиделась.
Да и я бы на ее месте тоже
обиделась. Наверное, будь передо мной не Антон, а какой угодно другой
мужчина, я бы к Лене испытывала не неприязнь, а женскую
солидарность. Но что имеем, то имеем.
— Так ты бегаешь? — повернула я голову
к Антону.
— Ну да.
— Можно с тобой бегать? Я город пока плохо
знаю, еще забегу не туда. У меня зимние спортивки с собой,
покупать ничего не нужно.
— Пробежка в шесть тридцать утра, Маш, —
усмехнулся мужчина.
Я на это лишь глаза закатила.
Я и в пять утра бегала — на улицах почти никого, даже
машин мало, красота. Еще прохладно с ночи, пахло росой и морозцем
вместо вечного городского дыма.