Приехали довольно быстро. Вышли в
мрачный коридор, бывший не таким широким, как около метро.
– Мы сейчас находимся внизу на
глубине семь километров, – подал голос майор. – Идем на склад, где
собраны, как новые, так и отработанные материалы.
– Понял, – ответил Королев, ясно
осознавая, что кроме этого слова, он больше из себя здесь не
выдавит. Темный коридор с зелеными стенами как-то странно
действовал на психику. Петровичу хотелось скорее загрузиться и, не
оглядываясь, покинуть это место. «Чем больше смотришь на горшок,
тем дольше он не закипает», – вспомнилась ему вдруг старая
поговорка. И чем сильнее он будет хотеть вырваться отсюда, тем
дольше и томительнее будут минуты ожидания свободы от тесных
стен.
Вскоре они дошли до двери с узеньким
окошком. Офицер нажал черную кнопку звонка и окошко отворилось.
– Чего вам? – буркнул голос.
– На склад за материалом номер
четырнадцать.
Окошко тут же закрылось. Через минуту
оно снова блеснуло в полумраке единственной своей створкой.
– Пропуск.
Майор сунул пластиковую карту в щель
около окна.
– Порядок, – отозвались по ту строну
двери. – Ожидайте.
– Ну, вот, опять ждать, – выдохнул
офицер: видимо, он тоже хотел поскорее вырваться из цепких объятий
темного коридора, в котором, казалось, не хватало воздуха.
Королев продолжал молчать, чтобы не
выглядеть ждущим общения, а потому беззащитным перед гнетущей
тишиной.
Десять минут прошло без единого
звука. Иногда в стенах что-то жужжало, будто там находился огромный
голодный желудок, бродивший своими соками в ожидании пищи.
Наконец, окошко открылось, и голос
сказал:
– Пройдите прямо пятнадцать метров до
двери номер три и ждите дальнейших указаний.
Офицер тихо вздохнул и зашагал
вперед. Петрович поплёлся за ним, думая лишь об одном – пусть это
будет последняя дверь, а потом – домой. Он вдруг поймал себя на
мысли, что только что назвал домом то место, в котором жил лишь
третью неделю, но настолько привык вставать по расписанию, есть по
распорядку и работать строго до семи вечера, что не очень-то хотел
перемен в своей наладившейся жизни, пусть и без семьи.
Когда они дошли до нужной двери, над
ней загорелась красная лампа. Через минуту дверь отворилась и голос
сказал:
– Войдите.
Офицер вошел первым. В довольно
просторной комнате тихо работал радиоприемник, передающий старые
иностранные песни. Высокий широкоплечий человек в черной спецовке
велел им следовать за собой, махнув рукой. Он шел прямо до
противоположной стены с огромными стеллажами, на которых лежали
длинные железные пруты разной толщины и ровно порезанные
металлические листы.