— А как же Антон?
— Антон? Обычный мальчик, звёзд с неба не хватает. Почему вы
именно о нём спрашиваете?
— Фэнтези любит, пытается сам писать.
— Вот как? Мне он не говорил.
— Мне тоже. Я случайно узнал.
— Это здорово, я искренне рада. Но вы же сами понимаете, Роберт
Александрович, что фэнтези никак не поможет ему при сдаче ЕГЭ. Там
темы для сочинений совсем другие. А наша задача — подготовить детей
к экзаменам. И как бы я ни приветствовала свободный полёт фантазии,
нам заданы определённые рамки. Есть реальная жизнь, и мы под неё
подстраиваемся, а не наоборот…
В соседнем классе, где дверь была распахнута настежь, хлопнула
оконная створка — разгулялся сквозняк. А во дворе порыв ветра
яростно взъерошил листву, пригнул макушки деревьев — и тут же
иссяк, развеялся без следа.
— Но я всё равно желаю удачи с вашим экспериментом, — добавила
Тамара Андреевна. — Пусть напишут, попробуют. Вдруг получится?
— Они, собственно, уже написали — я просто не всё проверил. У
них сегодня по расписанию нет истории, поэтому не спешу.
Звонок прозвенел, и все разошлись по классам. Занятия
продолжались.
Парадоксально — каждый урок по отдельности пролетал почти
незаметно (слишком много требовалось успеть), но рабочий день в
целом тянулся медленно и печально, будто издевался над Робертом. И
всё-таки наступил момент, когда часы показали тринадцать-сорок —
конец шестого урока.
Роберт не стал заходить домой. Взял в пекарне сосиску в тесте,
запил её подслащённым чаем из одноразового стаканчика и зашагал на
север, к источнику. Солнце жарило спину.
По пути он размышлял — имел ли вчерашний сон какой-нибудь смысл?
Очень уж демонстративно компас указывал на источник, словно давал
подсказку для туповатых. Или просто мозг таким способом переваривал
недавние впечатления? Ведь он, Роберт, и сам хотел заглянуть туда,
где течёт природная минералка…
Северная окраина города по сравнению с южной выглядела
цивилизованнее. Частный сектор отсутствовал, зато имелись летние
кафе с зонтиками и даже небольшой парк. В парке росли каштаны,
стояли скамейки, а в самом центре был пруд с зеленовато-мутной
водой. Несколько человек загорали на берегу, но в воду никто не
лез.
Роберт обогнул пруд. Здесь, если верить карте, город формально
уже кончался. Питьевой бювет стоял за его чертой — и туда, к
бювету, вела длиннейшая асфальтовая дорожка. Асфальт потрескался,
выщербился; вдоль него росли нестриженые кусты.