Больше в этот день мы не разговаривали. Изредка я ловил на себе
заинтересованный взгляд, но больше она ко мне не приставала. Зато
на следующее утро, едва открыв дверь, она бодро прощебетала:
– Петер, эстас Беата!
Я улыбнулся в ответ. Так звали моего прадеда. Юто были первые
звуки моего имени. Как бы то ни было, начало контакту было
положено. Мне столько нужно было узнать!
Дни шли, проснувшись, я дожидался ее прихода, глотал жидкую
безвкусную кашу, потом начинался урок. Девушка указывала на
предметы или части тела и четко произносила их на местном языке, а
я как мог повторял, иногда специально ошибаясь, чтобы услышать ее
смех. Смеялась она хорошо, открыто, тут же срывалась в долгие
щебечущие объяснения, а я откровенно ей любовался. Учиться было
легко. Местный язык оказался страшно исковерканной версией галакто,
где многие слова были искажены настолько, что изначальный смысл в
них угадывался с огромным трудом. Но я старался, и вскоре уже мог
более-менее связно объяснить, что где стоит и для чего это нужно. И
тогда сказал Беате, что мне пора уже выйти на улицу.
Дойти до двери я смог без ее помощи, нелегкое умение
перемещаться на двух ногах я восстановил сразу же, как Беата
отвязала меня от кровати, проложив тропу к ведру в углу. Теперь
ходил довольно бойко, пусть мерзкая каша и оставляла минимум сил.
Сейчас я прошагал через комнату, задевая головой свисающие с
потолка травы и паутину, выбрался в незапертые сени и открыл
наружную дверь. В глаза ударил яркий солнечный свет, заставив
зажмуриться. От свежего воздуха закружилась голова, я едва не упал,
Беата подхватила меня под локоть, я почувствовал ее сильные руки и
позволил вернуть себя в кровать.
На следующий день я смог выйти из дома и даже немного пройтись,
заодно пополнив словарь новыми словами. Двор оказался совсем
маленьким, от улицы его отгораживал высокий глухой забор из
почерневших досок. По ту сторону росли деревья с густыми кронами и
доносились незнакомые звуки. Перекрикивались отвратительными
голосами какие-то птицы или животные. Я слышал их еще из дома и
страшно бесился, когда они будили меня, когда за окном было еще
темно. Обходя двор, я наконец увидел крикуна. Не выше колена, с
огромным красным гребнем и переливающимся хвостом, он с важным
видом ходил среди внешне похожих, но более мелких существ. Я ткнул
в него пальцем: