Не успели коллеги поинтересоваться
его состоянием, как одновременно произошло два события: экраны и
индикаторы капсулы вновь зажглись, она перешла на внутреннее
питание, и входная дверь сдалась под напором вторженца. С хрустом
сломались петли, загрохотал, падая, придвинутый к дверному проему
стол. Раздались неторопливые шаги человека, медленно обходящего
помещение. Было слышно, как он, проходя мимо стеллажей с
реактивами, по неосторожности, а, может, и специально, опрокинул
пару пробирок, звонко разбившихся о кафельный пол. Наконец
преследователь убедился, что других укрытий в лаборатории нет, и
остановился напротив капсулы.
– Он же не сможет открыть ее? –
сдавленно прошептал Робер.
– Только если он знает код, – так же
тихо и настороженно ответил физик.
Было невыносимо сидеть в западне и
ждать, что дальше предпримет шпион. Секунды ожидания мучительно
растянулись. Напряжение внутри капсулы нарастало. Вдруг тишину
прорезал грубый голос незнакомца.
– Профессор! – пропел он, приблизив
губы, казалось, к самой дверце капсулы. – Просто поделитесь вашими
наработками, и мы мирно разойдемся по домам.
– Ни за что, – крикнул ученый с
дрожью в голосе.
– Не хотите по-хорошему, будет
по-плохому, – протянул вторженец.
Вдруг в историка словно вселился бес.
Она, сдавленная мужскими телами со всех сторон, начала вдруг
отчаянно вырываться, безуспешно пытаясь протиснуться ближе к
дверце, при этом страшно крича не своим голосом:
– Дурак! Идиот! Не сметь, глупец!
Убирайтесь!
Даже понимавшим, что эта агрессия
исходит не в их сторону, коллегам, стало жутко находиться с ней в
близком контакте. Но было уже поздно. Мужчина самозабвенно колотил
рукоятью пистолета по кнопочной панели, расположенной с внешней
стороны на двери капсулы, пытаясь запугать ученых. Внезапно огоньки
на приборной панели аппарата начали исполнять замысловатый танец, а
все наружные звуки пропали. Через несколько десятков секунд
Порохова прекратила свои отчаянные попытки вырваться и замолкла.
Капсула вновь погрузилась в напряженную тишину.
– Что случилось? – испуганно спросил
Робер.
– Этот несчастный идиот сумел
случайно запустить аппарат, – как-то даже спокойно ответил ему
физик.
Ни один из ученых не ожидал такого
исхода событий. Они стояли, сдавленные тесными стенками капсулы, в
темноте и тишине, погруженные в безвременье, пытаясь осмыслить
произошедшее. Через полтора часа «полета», когда по ногам членов
экспедиции начали подниматься неприятные колючки от долгого стояния
на одном месте, пляшущие огоньки светодиодов вдруг пропали, панель
управления погасла, и физик, опять щелкнув тумблером, открыл дверь.
Дверца легко отъехала в сторону, в привыкшие к полумраку глаза
ученых ударило яркое солнце, и до их носов донеслись приятные
запахи хвойных иголок и разогретой на солнце смолы.