– Конечно, моя милая. Елена Евгеньевна
обязательно тебя поздравит. Я напомню ей об этом.
И тут я почувствовала, как по спине
пробежал холодок.
Интуиция не обманывает.
Его слова прозвучали непривычно опасно. Он
словно предупреждал меня впредь держать дистанцию между ним и этой девочкой. И
если я смею ослушаться…
А что он, собственно, может мне сделать?
Есения заулыбалась. Слёзы высохли на лице.
Она отпустила меня и... пошла к своему отчиму.
Безумие какое-то! Я не верю своим глазам.
Она сумасшедшая?
А Глеб Карамазов, победно улыбаясь, и
подняв вверх голову, смотрел на меня взглядом хищника, который поймал желанную
добычу и теперь только ждёт удобного момента, чтобы начать её терзать.
Коршун! Очень похож.
– Не смею Вас больше задерживать, Елена…
Евгеньевна, – он сделал акцент на моём имени, а потом, словно подумав, что
этого недостаточно, добавил отчество. – Если Вы нам понадобитесь, мы
обязательно позвоним.
И, улыбнувшись ослепительно-мерзко,
развернулся и ушёл, увлекая за собой девочку.
Я почувствовала себя оторванной от
реальности. Словно меня вдруг выбросили за ненадобностью как лишний предмет, не
вписывающийся в окружающую обстановку.
Сзади подошла Яна, всё это время, видимо,
наблюдавшая за нами, и, тронув меня за локоть, потянула:
– Идём, Лен. Надо поговорить.
Мы вернулись к столику. Но оставаться здесь
мне уже не хотелось. Какой может быть стриптиз после такого представления?
– Кто эти люди? – спросила Яна. – Ты их
знаешь?
– Нет, – сказала я, покачав головой.
И это была сущая правда.
«– Нет, спорить я не люблю.
-– Это хорошо.
-– Но могу укусить»
Р.
Валиуллин «В каждом молчании своя истерика
Я вернулась домой в отвратительном настроении. По дороге Яна предложила
заехать в какой-нибудь круглосуточный супермаркет и взять что-нибудь «для
согрева», но я наотрез отказалась. Мне хватило того, что было в клубе. Перед
глазами стояла Есения, а рядом с ней – папаша-сутенёр. Я решила, что это самое
подходящее для него название. Он прекрасно вписался бы в эту роль, если уже
этого ни сделал. Так или иначе, то, что происходит в их семье, не поддаётся логическому
осмыслению. И возникает вопрос: на кой чёрт мне, вообще, это понадобилось?